по ступенькам. Взгляд мой упал на кнопку вызова служителя, но я подумал, что это не выход. Эти головорезы могли прикончить славного старичка.
На пятнадцатом этаже лифт открылся. Я положил палец на кнопку третьего этажа. Хотя было слышно, как негр подымается по лестнице, я ждал, прислушиваясь к его вздохам и сопению. Он явно выбился из сил. Когда он появился, спотыкаясь, я помахал ему рукой и нажал на кнопку. Кабина поползла вниз.
Прислушиваясь, я не мог уловить шлепанье его босых ног. Благодарение Богу, подумал я, Сомбреро выдохся.
Но оставался еще Козья Шкура.
В квартире напротив лифта на третьем этаже жил мой хороший знакомый. Если бы я смог попасть к нему, запереть дверь и вызвать полицию, я вышел бы из этого ночного кошмара невредимым.
Но предположим, что его нет дома или он не сразу откроет дверь? Козья Шкура может прикончить меня, пока я буду отчаянно звонить у двери.
Пока лифт медленно опускался, я сорвал с себя пиджак и обмотал его вокруг руки. Это даст мне какую- то защиту от удара ножом.
На третьем этаже я выскочил из лифта и прижался к двери квартиры моего приятеля.
Козья Шкура уже ждал. Но я успел выбросить вперед мою обернутую пиджаком руку, когда он ударил ножом. Бумажник в кармане спас меня от ранения.
Отклонившись вправо, я изо всей силы ударил его сбоку по физиономии. У него не было ни мускулов, ни костей. Он рухнул на площадку, издавая какие-то мяукающие звуки, нож отлетел в сторону, скрюченные пальцы закрыли лицо.
Тут я услышал, что Сомбреро бежит вниз по лестнице. Я схватил нож и прижался к стене, когда тот выскочил из-за поворота лестницы и оказался на площадке.
Его напарник продолжал жалобно мяукать.
Сомбреро замер, глядя на него, потом увидел меня.
Я показал ему нож.
– Ну, что, черномазый, – сказал я. – Померяемся силами? Могу поспорить, я лучше управлюсь с этой занозой, чем ты!
Неразумно подстрекать наркомана, начиненного героином. Держа нож наготове, он набросился на меня, как разъяренный бык, но я не дремал. В армии я выучился всем тонкостям рукопашного боя и обращению с холодным оружием. Нож пролетел мимо, в нескольких дюймах от меня и ударился о бетонную стену. Лезвие сломалось. Я отбросил нож, который держал в руках, и ударил его с размаху по челюсти. Он упал и сразу же потерял сознание.
Козья Шкура начал подавать признаки жизни. Я подошел к нему и сильно ударил ногой по скуле. Он затих и теперь напоминал дохлую утку.
Я подобрал с пола его нож, вошел в лифт и поднялся на свой этаж. Войдя в квартиру, я не просто запер дверь на ключ, а дополнительно на засов.
Отвратительный запах от их тел все еще стоял в комнате, я прошел к окну и распахнул его.
Стоя там, я с наслаждением вдыхал жаркий влажный воздух, думая о том, что необходимо вызвать полицию. Нельзя допустить, чтобы негодяи удрали. И хотя утром я должен быть в Сирле, придется дождаться, когда блюстители закона снимут допрос и я смогу предъявить обвинение.
Другого выхода нет.
Совсем уже собравшись подойти к телефону, я задержался у окна.
Черная машина как раз остановилась перед нашим домом. Из нее выскочил мужчина. Когда он проходил под уличным фонарем, я увидел, что это был тот огромный негр, который выкрикивал угрозы по моему адресу, когда я вышел из дома Хэнка Смита. Ошибки быть не могло: широченные плечи, маленькая головка и черная одежда.
Я повернулся и побежал к себе в спальню, распахнул дверь кладовки, нашел специальный полицейский пистолет 38-го калибра, затем вернулся назад к окну.
Машина стояла на прежнем месте, горилла бесследно исчез. Не поднимается ли он наверх к моей квартире? Действует ли он заодно с этими двумя подонками?
В ожидании я твердил себе, что обязан вызвать полицию, но все еще колебался. Пистолет в руке сделал меня куда более уверенным. Без него я бы уже вызвал патрульную машину.
Потом я увидел, как он выходит на улицу. Он тащил обоих негодяев, одного за руку, второго за длинные волосы. Затолкав их на заднее сиденье машины, он сел за руль и быстро умчался.
Я подошел не совсем твердыми шагами к бару, налил в стакан скотча и выпил одним залпом, потом буквально упал на стул. За всю жизнь я ни разу не был так напуган, как в этот раз. Прошло пять минут, прежде чем исчезло шоковое состояние. Я закурил сигарету, докурил ее до конца, поднялся на ноги, затем прошел в спальню. Открыв окно, чтобы проветрить помещение, я вернулся в гостиную и стал проверять, все ли мои вещи в порядке. Ничего не пропало и ничего не было сдвинуто с места. Точно так же и в спальне.
Нервы у меня напряглись еще сильнее. Я бы чувствовал себя куда более спокойно, если бы нашел, что эти два негодяя забрались сюда в поисках чего-то, пригодного для продажи, но я был вынужден признать, что их целью было избить меня либо вообще убить.
Но почему?
Не из-за того ли, что я поехал к Хэнку Смиту? Других причин я не мог придумать. Горилла поджидал меня с явной целью напугать. За то время, что я находился в доме Смита, он мог бы узнать мой адрес на водительском удостоверении. Увидев, что я не струсил, он мог позвонить двум своим головорезам, чтобы они дождались меня на квартире и расправились со мною.
Сидя на кровати, я стал думать о том, что узнал от Хэнка. Митч Джексон был распространителем наркотиков. Потом я подумал о самом Смите. Не грозила ли ему опасность? У меня перед глазами возникла толстуха-жена и фото двух ребятишек.
Меня бросило в жар. Разговаривая с ним, я видел телефон в его комнате.
Я разыскал номер его телефона по справочнику. Набирая номер, я взглянул на часы: 23.30. После того, как я расстался со Смитом, уже многое произошло!
На второй звонок мне ответили:
– Да-а?
Голос цветного.
– Хэнк?
– Нет, я – Джерри, сосед Хэнка.
– Не могу ли я поговорить с Хэнком?
После долгой паузы человек сказал:
– Больше никто не сможет с ним поговорить. Он умер.
Я остолбенел.
– Что вы такое говорите? Как умер?
– Я не знаю, кто вы такой, мистер, да меня это и не интересует. Я здесь, чтобы присмотреть за ребятишками, пока миссис Смит в больнице разговаривает с копами.
– Боже мой, как же это случилось?
– Его сбил какой-то негодяй и даже не остановился. Хэнк шел в свой клуб.
Я медленно опустил трубку на рычаг, потом долго сидел, никуда не глядя и чувствуя, что у меня по спине сбегают ручейки холодного пота. Это черт знает что за ночь!
Потом я взял себя в руки. Это нечто такое, о чем должен знать полковник. Понимая, что его уже не может быть в офисе, я позвонил ему домой.
Ответила миссис Парнэлл. Она сообщила, что полковник только что уехал в Вашингтон и вернется приблизительно через неделю.
– Миссис Парнэлл, – сказал я. – Я – Дирк Уоллес, один из оперативников полковника… Крайне важно, чтобы я с ним связался.
– Вам придется подождать до его возвращения, – сказала она надменным тоном, и мне стало ясно, что оперативники полковника были в ее глазах чем-то вроде пыли. – Полковник уехал по государственным делам. – И она повесила трубку.
