Сандрой. Может, ей удалось что-нибудь выяснить. Будем действовать сегодня ночью.
Я завел двигатель.
– А сейчас поехали домой.
Уолли, метрдотель ресторана «Три краба», приветствовал меня широкой улыбкой.
– Мисс Уиллис ожидает вас, мистер Уоллес. Вы знаете, куда идти.
Я кивнул, поднялся по лестнице, постучал в дверь и вошел.
Сандра сидела за столом. Перед ней стоял шейкер и пустой стакан.
– Привет, Дирк! – воскликнула она. – Взбейте-ка себе коктейль. – Она указала на шейкер.
Я сел напротив.
– Не сейчас, – сказал я, разглядывая ее. На этот раз она была в белом, а ее густые черные волосы падали на загорелые плечи. В зеленых глазах вспыхнули искорки, когда она посмотрела на меня.
Я опять отметил, что никогда не видел такой соблазнительной и зловещей женщины.
– Итак, – сказала она, наливая себе из шейкера мартини, – какие у вас новости?
– Ваш шеф лишился дохода в десять тысяч долларов ежемесячно.
Она насторожилась:
– Каким образом и почему?
Я вкратце рассказал ей историю с Анджелой Торнсен.
– Денег больше не будет. Нельзя же угрожать женщине, которая лежит в психиатрической клинике.
Она откинулась на спинку стула и рассмеялась каким-то жестким, металлическим смехом.
– Это серьезно осложнит положение Дж. В. в организации. Они могут заменить его.
– Мне наплевать на судьбу Дж. В., – отмахнулся я. – Единственный, кто меня интересует, так это Мински.
– Да, – состроила она гримасу. – Я проверяла. Эта крыса знает, как заботиться о себе. Я хотела затащить его к себе и медленно убивать, чтобы отомстить за смерть отца, но теперь это невозможно. Он никуда не ходит один, а только с телохранителями. Существует только один способ покончить с ним. У меня есть автоматический пистолет. Этого вполне достаточно, чтобы продырявить ему брюхо и выпустить из него кишки. Другого способа я не вижу.
Я покачал головой:
– Нет, это не подходит. Для вас это конец. Неужели вы думаете, что его телохранители отпустят вас целой и невредимой? Допустим, вы застигнете его врасплох и всадите в него очередь, но при этом телохранители наверняка убьют вас.
И опять зловещая улыбка поползла по ее губам.
– Нет, Дирк. Они не посмеют меня тронуть. Каждый член организации знает меня либо знает обо мне. Они знают, что я правая рука Валински. Сейчас он в Нью-Йорке и вернется только завтра вечером. Когда он услышит, что убили Мински и что убила его я, он примет меры, но я к этому времени буду уже вне пределов его досягаемости. Я уже сложила вещи. Как только мы разделаемся с Мински, я исчезну. Я скроюсь, и организация меня не найдет. Так что обо мне не беспокойтесь. Если я умею что-то делать хорошо, так это позаботиться о себе.
Глядя на ее окаменевшее лицо и зеленые безжалостные глаза, я кивнул в знак согласия. Если кто- нибудь мог позаботиться о себе, так это в первую очередь Сандра Уиллис.
– Дирк, – продолжала она. – Вы говорили, что хотите свести счеты с Мински. Я хочу, чтобы вы только показали мне его. Вы его видели, а я нет. Мне бы не хотелось убить не того человека. Вам нужно только указать мне его, и все.
Я долго колебался. Если бы я это сделал, то стал бы соучастником убийства. Затем я подумал о Сюзи. Этот сукин сын, который плеснул ей в лицо кислоту, заслужил смерть.
– Хорошо, Сандра, – согласился я.
– Новое место сбора налогов – ресторан Фу Чана. Мински придет туда около трех часов ночи. Мы должны в этом убедиться. Я приеду в своей машине. И вы должны быть там. Приедем раньше, скажем, в два часа. Нам придется подождать, но он может появиться раньше. Вы покажете мне его. Это все, чего я хочу. Остальное я беру на себя. Хорошо?
Я поднялся:
– Я буду там. Надеюсь, ваше решение продумано.
Она взяла шейкер и налила себе новую порцию мартини.
– Я всегда все тщательно обдумываю, Дирк. Встретимся в два. Я буду в «мерседесе». Машину я поставлю возле ресторана. Все, что вы должны сделать, – это только указать мне пальцем на Мински.
– Я понял, – подтвердил я и вышел.
В машине меня ждал Билл.
– Ресторан Фу Чана, где это? – осведомился я, скользнув на место пассажира.
Билл самодовольно фыркнул:
– Быстро приходит в упадок. Это угловое здание в восточном конце набережной. Когда-то это было бойкое местечко, а теперь Фу Чану за девяносто, и он потерял хватку. А почему ты спросил?
– В этой забегаловке новое место сбора.
Я передал Биллу свой разговор с Сандрой.
– Мы договорились так. В два часа ночи мы подъедем как можно ближе к этому ресторану. Сандра тоже будет там на «мерседесе». Я пересяду в ее машину. Когда появится Мински, я покажу его Сандре, и тогда она стреляет. Ты тихонько будешь сидеть в машине. Если все пройдет, как намечено, она сразу же уедет, а мы поедем домой. Если что– то не сработает и завяжется перестрелка, мы ее прикроем.
– Если она прикончит Мински и исчезнет, как ты думаешь, мы сможем вернуться на работу в агентство? Я имею в виду, будешь ли ты считать, что полностью отомстил за Сюзи?
Я долго думал, затем утвердительно кивнул:
– Пожалуй. Если я буду уверен, что с Мински покончено, мы оба сможем вернуться на работу.
– Хорошо. Теперь давай поедим.
Он включил зажигание и поехал к ресторану Лючиано, предвкушая фирменное блюдо – омара и сочный бифштекс. Ели мы молча. Каждый был занят своими мыслями. Лишь когда принесли кофе, Билл сказал:
– Ты думаешь, это сработает?
Я закурил и передал ему пачку.
– Трудно сказать: Сандра – женщина необыкновенная. Надеюсь, что все удастся. Но если сорвется и ее убьют, тогда придется мне завершить работу. Сандра считает, что телохранители Мински не посмеют в нее стрелять. Что же, посмотрим. Все будет зависеть от нее. Ты еще можешь отойти в сторону, Билл. Это ведь мое личное дело.
Он посмотрел на меня, потом допил свой кофе.
– Не болтай чепухи, Дирк. Поехали лучше домой. У нас еще три часа до начала. Неплохо бы поспать.
Когда мы проезжали через район порта, я увидел двух молодых подтянутых полицейских, патрулировавших этот район. Я понял, что Том Лепски предпринял кое-какие меры. Эти двое могли изрядно подпортить дело Валински.
Вернувшись домой, Билл тотчас завалился спать. Я же еще целый час занимался револьверами: чистил, смазывал, перезаряжал. Затем тоже прикорнул в кресле.
Без четверти два я разбудил Билла, дал ему его револьвер, и мы поехали обратно на набережную. Билл указывал мне дорогу.
– Вон та забегаловка, направо от тебя, – произнес наконец Билл.
Ресторан Фу Чана, несомненно, знал лучшие времена. Сейчас у него был довольно-таки заброшенный вид. Грязные окна были слабо освещены, никакого оживления снаружи. Только над входной дверью горел яркий свет, далеко освещая подъездную дорогу, как бы в надежде, что это привлечет кого-нибудь пообедать.
В этот час найти место для стоянки было совсем нетрудно, и я припарковался метрах в тридцати от ресторана.
