вы правы. Тогда в чем смысл этой дневной затеи Зорова? Только ли в том, чтобы убедиться, что пресловутое 'нечто' никуда не делось и работоспособно? А если это отвлекающий маневр?
– Что-то сложновато для отвлекающего маневра… Хотя я учел и такую возможность, экселенц. Во-первых, я распорядился закрыть защитными экранами все возможные выходы из дворца, вплоть до самых неожиданных. Я полагаю, что прошлой ночью Зоров покинул дворец через окно. Теперь у него такой возможности не будет. За обычными выходами будут следить агенты. Мои люди будут также патрулировать основные помещения и переходы внутри дворца, любые перемещения Зорова будут отслеживаться методом прямого непрерывного визуального контакта с многократным дублированием. Даже если он выйдет из дворца и не предпримет попытку проникнуть в район 'А' – который, само собой, будет взят под особый контроль, – мы все будем знать о его действиях. И также само собой разумеется, любые попытки Зорова покинуть Викторию будут пресечены… по варианту 'гамма'.
– Почему именно 'гамма'? – В голосе Чандры промелькнуло неудовольствие.
– Потому что варианты 'альфа' и 'бета' против 'призрака' не сработают, экселенц.
– Будем надеяться, что хоть на этот раз удача будет сопутствовать вам, – желчно произнес Вердер.
Он все никак не мог успокоиться после известия о метаморфозе метеоспутника и прямого намека Глянчева на его, Вердера, вину. Еще и экселенц поддержал этого 'рыцаря плаща и кинжала'… А за энергоблок отдуваться кому? Вердеру! По островам возить Зорова и вешать ему лапшу на уши кто будет? Опять-таки Вердер! А липовые отчеты? А компьютерное обеспечение? Вердер тут, Вердер там… Нашли Фигаро! Да в конце концов… На этом увлекательная цепочка мыслей, вихрем несущаяся в мозгу Вердера, оборвалась – внимательно наблюдавший за ним Рамон Чандра поднял руку, призывая к вниманию. Лицо его вдруг стало усталым и старым.
– Я прошу всех успокоиться. Каюсь, сам подал дурной пример, хотя, согласитесь, у меня были для этого веские основания. Хочу напомнить вам, что мы все в одной упряжке, и действовать нам надо сообща, а не как лебедь, рак и щука из русской басни. Поверьте, я не стал бы сейчас повторять эту банальщину, если бы не заметил кое-каких встревоживших меня симптомов… Давайте не выискивать блох, а вместе делать дело. Светозар, вам нужна моя личная помощь или помощь Вердера, Рушана?
– Вы мудрый человек, экселенц, и очень вовремя сказали все это, – произнес Глянчев, переводя дух, словно пробежал милю. – Что касается помощи… Думаю, справлюсь собственными силами. В случае непредвиденного развития событий я свяжусь с каждым из вас. Впрочем… Альфред, распорядись, чтобы техперсонал дворца незамедлительно докладывал тебе лично обо всем необычном… даже о самых мелких и незначительных, на первый взгляд, происшествиях. А ты держи в курсе меня. Договорились?
Рушан молча кивнул. Он был единственным, кто за все совещание не проронил ни слова. В глубине души у него зрело убеждение, что события уже вышли из-под чьего бы то ни было контроля, и пытаться управлять ими – то же самое, что пробовать голыми руками остановить снежную лавину.
В возглавляемый Гордоном Чалмерсом Отдел специального контроля входило наглухо засекреченное подразделение, именуемое 'Группа стратегического планирования операций' (ГСПО). О степени секретности ГСПО говорил хотя бы тот факт, что официально этого подразделения не существовало. Информация о его деятельности отсутствовала как в файлах единой информсети Содружества, так и в файлах специальных компьютерных систем, вплоть до самых закрытых. За одним-единственным исключением. В глубине одной из скалистых пещер Марса располагался гравитационно-пространственный бункер, внутри напоминавший миниатюрный вариант орбитальной станции с полной автономией и годовым ресурсом обеспечения жизнедеятельности и нормальной работоспособности двух человек. Помимо прочего, там находился и сверхмощный компьютер, также имевший целиком автономное обеспечение и никогда не подключавшийся к внешним информсетям. Только его память хранила информацию о деятельности ГСПО, только он помогал разрабатывать хитроумные операции, направленные на сохранение безопасности человека. Доступ в бункер имели только Гордон Чалмерс и его 'теневой заместитель', начальник группы Герман Ли Фунг, личность яркая и неординарная. В XX или XXI веках Герман Ли Фунг, безусловно, стал бы гением стратегической разведки, но и в веке XXIV его мощный, хоть и узкоспецифический мозг вознес его на огромную высоту в иерархии технократического общества КСН. Знали об этом, да и вообще о Ли Фунге, единицы, но таков уж был и остался удел людей подобного таланта и рода деятельности. Проявил он себя еще будучи офицером Департамента безопасности, где и попал в поле зрения Чалмерса, только-только возглавившего ОСК. Сразу оценив громадные, но крайне непродуктивно используемые потенциальные возможности интеллекта Ли Фунга, Чалмерс предложил тому перейти в ОСК. Ли Фунг согласился и вскоре уже активно включился в разработку превентивных мероприятий по теме 'Вторжение'. По его инициативе и была создана ГСПО, окутанная небывалой, даже по меркам ОСК, завесой тайны. Операцию 'Карнавал' с участием Александра Зорова Герман Ли Фунг разработал лично. Именно ему принадлежали идеи замены метеоспутника на десантный модуль и своеобразной 'засадой' крейсера 'Тиль Уленшпигель', по специальному сигналу готового за непредставимо короткий миг прыгнуть с окраины Солнечной системы к 61 Лебедя. Однако кое-какие его шага вызвали у Чалмерса, мягко говоря, недоумение. Около двух лет назад, когда события на Планете Карнавалов только-только привлекли внимание ОСК, замаскированное под ксеноихтиологов группа оперативников ОСК, действуя по плану Ли Фунга, оставила в одном из подводных гротов центрального острова миниатюрную подводную лодку. Тогда Чалмерс отнесся к этой затее Ли Фунга скептически, а уж совершенно необычную маскировку лодки вообще посчитал поначалу нелепой. Потом, правда, он пересмотрел свою позицию, но лишь отчасти: просто слово 'нелепой' он заменил на 'чрезмерной'. Чалмерс, помнится, попросил Ли Фунга объясниться и начал с вопроса 'в лоб':
– К чему такие сложности, Герман?
Ли Фунг считал разъяснение элементарных, с его точки зрения, вещей непозволительной тратой времени, однако Чалмерс был его начальником, и он, вздохнув, начал отвечать:
– Исходная посылка: подводная лодка понадобится нашему агенту в решающей фазе оперативных мероприятий на Планете Карнавалов. Для меня это очевидно, а вы можете приписать это моей интуиции. До сих пор ведь я не ошибался?
Чалмерс молча кивнул.
– Далее, при наращивании объемов тайной деятельности – в чем бы она ни заключалась – этап организации контрразведки неминуем. А при хорошо налаженной контрразведывательной работе выполнить наши задумки будет гораздо сложнее. С этим вы согласны, Горди?
– С этим согласен. Когда, по вашему мнению, наступит упомянутая вами 'решающая фаза'?
– Года через полтора-два. Есть старинная мудрость: чтобы вырвать растение с корнем, надо дать окрепнуть стеблю. Если активно вмешаться сейчас, мы оторвем стебель, но оставим корень, который неминуемо прорастет где-то в другом месте, и тогда все может сложиться гораздо хуже. Разве вас не убеждает пример 'Звездных всадников'? Пойди тогда Совет на частичные уступки Элдону, не руби с плеча – и все было бы под полным нашим контролем. А так имеем еще одну зубную боль…
– Пока вполне убедительно, Герман. Продолжайте.
– Разве я бываю неубедителен? – На смуглом лице азиата мелькнула и тут же исчезла улыбка. – Продолжаю. То, что лодку надо спрятать, вы не намерены оспаривать?
– Нет, конечно. Но зачем…
– Минуточку, Горди! Я прошу разрешить мне закончить аргументацию. Вы, вероятно, знаете, что несложная доработка вакуум-резонатора Росса позволяет превратить его в эффективный детектор широкого класса объектов, которые можно определить как
