мне давали работать, и это главное. Остальное не имеет значения. На сегодняшний день мы переправили в солнечную топку миллиарды тонн разнообразной мерзости с поверхности Земли! Так что я должен был предпринять, по-вашему? Затормозить работу и заняться сомнительными расследованиями? Или все-таки делать дело, которое действительно и великое, и святое? Я выбрал дело. Единственное – я запретил Фоссу бывать здесь. Поставил Рамону условие – либо я, либо он.
– Кто такой Фосс? – быстро спросил Зоров, мгновенно вспомнив ориентировку Чалмерса.
– А черт его знает. Член не то Совета, не то какой-то комиссии при Совете. Высокий интеллект, хотя и со странностями. Вначале он здорово помог нам, особенно на первых стадиях технической реализации проекта 'Наша Надежда', как мы его назвали. Некоторые его инженерные подсказки я бы рискнул назвать, без преувеличения, революционными, хотя он будто бы и не физик вовсе. Именно он поставил условие и настоял на абсолютной секретности… и неустанно твердил о ней. А затем, когда пришли первые успехи, Фосс начал… ставить палки в колеса, что ли. Да, странная он личность, очень странная. Иногда мне кажется, что в нем скрыто… нечто нечеловеческое. Чушь, конечно, но с ним явно связана какая-то тайна. Рамон посвящен в нее, но мне ничего не говорит.
– А…
Но очередной вопрос Зорову задать не удалось. Замигало расположенное над дверью алое табло 'Тревога', завыла сирена и голос робота-информатора произнес: 'Внимание! Начинаю отсчет времени ликвидации центра по сигналу НОЛЬ. Шестьдесят минут'. В алом окошечке появились черные цифры, сменявшие друг друга со зловещей неизбежностью: 60-00, 59-59, 59- 58, 59-57…
– Дьявол! – вскричал Вильбах, вскакивая на ноги. – Но ведь это невозможно!
– Что случилось?!
– Включена система ликвидации станции, минуя фазу полной эвакуации!
– Программу можно остановить? – быстро спросил Зоров.
– Никоим образом. Любая попытка подобного рода приведет к немедленному взрыву.
– Кто включил программу?
– Не знаю. И ничего не понимаю. Программа включается одновременно двумя ключами, один из которых у меня, а второй – у Чандры. Мой – вот. Никаким другим образом программу включить нельзя, существуют сторожевые подпрограммы, полностью исключающие такую возможность.
– Компьютерные программы многое что исключают, – мрачно заметил Зоров. – Например, мытье человека крутым кипятком в автоматической душевой с заблокированным замком…
– О чем это вы?
– Да так… Насколько я понимаю, у вас очень мало времени. Что вы собираетесь предпринять?
– Спасать людей. На это, к счастью, хватит и получаса. Но оборудование, особенно уникальное…
– Я очень хорошо вас понимаю, профессор. Что с технической документацией?
– Имеется три полных комплекта, два у меня и один у Рамона Чандры.
– Было бы неплохо, профессор, если бы один из них вы передали мне. Этим мы резко повысим вероятность того, что документация уцелеет.
– Понимаю вас и не возражаю.
– Как вы собираетесь спасать людей? И кстати, профессор Рэдгрейв здесь?
– Персонал лаборатории уже собирается у пирса, где находится наша баржа-турбоход. Рэдгрейв как раз руководит погрузкой.
– Так. Какие транспортные средства, кроме баржи, есть на острове?
– Есть один гравиплан 'стриж'.
– Он вам нужен?
– Нет, я покину остров вместе со всеми.
– В таком случае я могу воспользоваться гравипланом?
– Вполне. Но как вы попали на остров?
– На маленькой подводной лодке. Сейчас мне желательно иметь под рукой более быстрое средство передвижения.
– Понятно. Вот КМП с комплектом техдокументации. – Вильбах взял из сейфа и протянул Зорову кристалл магнитной памяти, упакованный в прочный металлический футляр.
– Благодарю вас, профессор.
– Что мне сообщить руководству?
– Если вы не хотите усложнить мне задачу по поимке преступников, запустивших программу уничтожения вашего детища, то ничего. Кроме самого факта запуска, естественно.
– Вы полагаете, что Рамон…
– Я полагаю, что ваш друг Рамон Чандра и его ближайшие заместители ведут, мягко говоря, странную игру. Я не знаю пока ее сути и точного распределения ролей, но… не все благополучно в датском королевстве!
– Возможно, вы и правы, Зоров. Возможно… Хотя осознавать это достаточно болезненно. Распорядиться, чтобы вас проводили к гравиплану?
– Разрешите еще вопрос, профессор. Куда прятали 'исчезнувших' во время их поисков?
– Их отвозили на остров Лисий Хвост. Там есть биостанция, но не это главное. Чуть более двух лет тому назад мой ассистент Карл Юнц обнаружил на острове некий загадочный физический объект, и Рамон направил его туда на постоянную работу. С тех пор я Карла практически не видел, за исключением случаев, когда самому приходилось там прятаться. О сути объекта сказать ничего не могу, поскольку Рамон убедил меня, что мне нельзя отвлекаться от основной работы. Я понимал, конечно, что от меня утаивается нечто, но это меня не ущемляло.
– Но как хоть все это выглядело?
– Нас доставляли туда и, как ни странно это звучит, усыпляли. Просыпались мы уже в некоем помещении, которое называлось 'базовым лагерем'.
Там мы пережидали, сколько необходимо, затем процедура происходила в обратном направлении.
– Вас усыпляли из соображений секретности?
– М-м-м… Не думаю. Карл сказал, что это делается во избежание искажающих воздействий психодинамических полей многих людей на механизм открытия входа в базовый лагерь.
– Неужели у вас нет даже предположений о сути объекта?
– Это скорее всего, что-то наподобие пространственной капсулы. Вроде открытого в системе Беты Сириуса 'кокона Ладейникова – Берга'.
– Что ж, вполне возможно. Области пространства с измененной фазой обычными методами обнаружить невозможно… Еще раз благодарю вас, профессор. Не как функционер, а как человек. Ибо то, что вам удалось сделать, – для всего человечества.
