грязными руками. – Похоже, я перебрал. Спать охота.
– Давай поспи.
Животный инстинкт, предупреждающий об опасности, заставил его выпрямиться.
– Покажи мне деньги, приятель. Говоришь, они у тебя здесь?
– Они в сейфе. – Я встал.
– В сейфе? Каком еще сейфе?
Я подошел к картине Пикассо, снял ее со стены и показал находившийся за ней сейф.
– Ничего себе! – Пошатнувшись, Фел поднялся на ноги. – Я и не догадался там посмотреть. Деньги в этой жестянке?
– Да.
– Валяй, приятель, открывай.
Я повернул диск, зная, что тем самым привожу в действие сигнал тревоги в полицейском управлении.
– Ты уж извини, я не очень знаю, как открыть эту штуку. Комбинация достаточно сложная…
– Сложная так сложная. – Фел, дыша парами виски, всматривался в наборный диск. – Ну, давай, открывай же!
Я еще некоторое время наугад крутил диск, зная, что патрульная машина находится уже на пути сюда.
– Два, один, пять, восемь, шесть, – бормотал я, крутя диск. Это была совсем не та комбинация, которую сообщил мне Люс. Из-за некудышной памяти Сидни сейф отпирался простым набором цифр: один, два, три. Я потянул ручку, потом покачал головой. – Наверное, ошибся где-нибудь. Попробуй сам, Фел. Я буду называть тебе цифры.
– Я? Да я пьяный в стельку. – Он покачнулся и навалился на меня, едва не сбив с ног. – Сам открывай! Давай, негодяй! Открывай этот ящик к чертовой матери!
Я вновь начал поворачивать наборный диск. Сколько еще придется поворачивать его? Где же полиция, черт возьми? Мне стало жарко. Я вспотел.
– А чтоб тебя! – Я снова безуспешно потянул ручку.
– Ты что, не можешь открыть? – Фел не говорил, а рычал. – Вздумал дурачить меня, да?
– Комбинация правильная, – сказал я. – Видимо, что-то заело.
Зазвонил телефон.
Вздрогнув, мы уставились на аппарат. Затем я, оттолкнув Фела, в два шага пересек гостиную и взял трубку.
– Алло… да.
– Мистер Карр? Это Гарри. Здесь два полицейских офицера. У вас там все в порядке?
– Нет… Вы набрали неправильный номер, – сказал я и положил трубку.
– Неправильный номер? – Прищурясь, он злобно уставился на меня.
– Да.
Мы смотрели друг на друга.
– Уж не вздумал ли ты продать меня, ты, мерзавец?
С бешено бьющимся сердцем я вернулся к сейфу. В тот момент, когда я вновь начал поворачивать диск, зазвенел звонок входной двери.
Я повернулся и посмотрел на Фела, который смотрел на дверь гостиной так, словно сквозь нее хотел увидеть то, что происходит за входной дверью.
– Откройте! – рявкнул резкий голос. – Полиция!
Фел вскинул револьвер и направил его на меня.
– Ты, негодяй!..
– Быстро! Давай на террасу… Я задержу их. – Я проскользнул мимо него, внутренне ежась от страха… Выстрелит или нет?
Звонок прозвенел снова.
Я был уже на террасе. Трясясь от страха, Фел следовал за мной.
– Ты можешь спуститься вниз… быстро! Бери мою машину. Я задержу их разговором.
Стуча зубами от страха, Фел перегнулся через барьер, чтобы посмотреть на балкон внизу. Я оказался за его спиной, нагнулся и, схватив за штанины, резко рванул вверх.
Фел издал вопль ужаса. Револьвер выстрелил, и Фел рухнул в бездну головой вниз в тот момент, когда послышался треск выламываемой двери.
Как легко все получилось, думал я, ведя машину по направлению к Луисвиллу. До абсурдного легко. Я сделал важный шаг вперед: заставил молчать один рот. Но вот Рея…
Сержант Хесс поднялся в пентхаус и расспросил меня о происшедшем, и по тому, как он со мной обращался, я понял, что он считает меня невинной жертвой, лишь по счастливой случайности оставшейся в живых.
Я рассказал ему, что, войдя в апартаменты, сразу почувствовал чье-то присутствие, но не успел сделать и шага назад, как появился Фел с револьвером в руке. Он грозил застрелить меня, если я подниму шум. Мне ничего не оставалось, как подчиниться. Фел принялся пить и, став словоохотливым от виски, рассказал мне, что он жил в мангровом болоте и умирает от голода. Он потребовал еды, и я заказал ему обед в ресторане. Наевшись, он потребовал денег. Тогда-то мне и представился шанс. Я знал, что сейф Сидни соединен сигнализацией с полицейским управлением. Когда появилась полиция, Морган ударился в панику. Он выбежал на террасу и попытался спуститься на балкон этажом ниже. Я пытался задержать его, но он выстрелил в меня, сорвался и упал.
Все подтвердилось, когда Хесс осмотрел апартаменты. Судя по всему, Морган провел здесь несколько ночей: грязные отпечатки его рук были повсюду.
– Ну вот, теперь мы достоверно знаем, что они с сестрой и были теми грабителями, – сказал Хесс. – Остается только найти ее.
«Но я найду ее раньше», – думал я про себя.
Я рассказал Хессу, как Рея бросила брата и сбежала с колье. Здесь предоставилась возможность сбить полицию со следа, что я и сделал.
– Морган проговорился, что у них имеется знакомый в Ки-Уэсте. Он обещал переправить их на Кубу. Он был уверен, что, бросив его, Рея направилась туда.
Хесс скривился.
– Куба!.. Если она там… нам до нее не добраться.
Газеты подняли большую шумиху вокруг смерти Фела. Рея, вне всякого сомнения, прочла их, но, в чем я был уверен, она не знала, что Фел рассказал мне о Призраке Джинксе. Может быть, она и не прячется в его конуре, но проверить все же стоило. Я должен был заставить ее замолчать. Пока она жива, я не мог рассчитывать на будущее.
Дождавшись конца расследования по делу Фела, я сообщил Хессу, что намереваюсь поехать во Фриско и переменить обстановку. Он спросил, как можно будет найти меня. Ведь если Рея будет задержана, я главный свидетель. Но по выражению его лица я понял, что он не очень верит в то, что полиции удастся ее задержать.
Перед отъездом из Парадиз-Сити я позвонил Клоду и спросил, не смог бы он работать у меня, поскольку я переселяюсь в пентхаус.
– Я высоко ценю ваше предложение, мистер Ларри, – сказал он. – Но я никогда не смогу работать у другого джентльмена, кроме Сидни. Но если вам угодно, я постараюсь найти для вас достойного человека.
– Не нужно, – я бросил трубку. Отказ толстого пожилого педераста вызвал у меня раздражение. Я платил бы ему не меньше, чем Сидни. Что он себе воображает, черт возьми? Но, поразмыслив немного, я понял, что Клод прав. Зачем ему работать на кого бы то ни было? Ведь Сидни щедро позаботился о нем. Но я знал, что не в этом главная причина отказа. Клод презирает меня за то, что я вселился в дом Сидни, как и я себя начал презирать.
Через три дня после смерти Фела я сел в «Бьюик» и отправился в Луисвилл.
Накануне я съездил в Майами и купил наряд хиппи: пеструю рубашку, потертые джинсы и резиновые
