фаворит...
Собчак: Какой-нибудь щуплый мужчина...
Соколова: Ну, начались девические грезы! Скажите, Алексей, к выборам не собираетесь какой-нибудь порношедевр подготовить?
Митрофанов: Нет, не собираюсь. Героев нет.
Соколова: Может, просто нет санкции политического руководства?
Митрофанов: Фильм «Юлия» также не был санкционирован.
Соколова: Ну-ну. Зато всем понравился. Как вам в голову пришла эта блестящая политтехнологическая идея?
Митрофанов: Толчком послужили слухи, что она летала на саммит СНГ и Саакашвили встречал ее в аэропорту. Потом они сели в вертолет и улетели. Одновременно пресс-секретарь Саакашвили оказалась беременна.
Соколова: Ух ты!
Митрофанов: Да, все было горячо. Сейчас что-то придумывать неинтересно. Почва должна быть, ощущение сексуальности персонажа. У нас тухловато. В эпоху гражданской войны, когда были обострены чувства, был разгул сексуальности. Сейчас сексуальность закрытая, люди законсервированные.
Собчак: Согласись, что закрытая сексуальность бывает очень даже возбуждающей.
Митрофанов: Снять, что ли, про Барщевского?
Собчак: Будут проблемы. Самые пикантные сцены, например, куннилингуса, придется подвергнуть цензуре из-за усов.
Митрофанов: Побреем!
Собчак: А у вас самого, Алексей, никогда не возникало желания сняться в порнофильме?
Митрофанов: Пока нет.
Соколова: Я однажды присутствовала на съемках порно. Более скучного зрелища нельзя придумать. Не возбуждает абсолютно.
Митрофанов: А что вы хотите? Когда человек жарит на кухне мясо, это совсем другое, чем когда тебе его подают в ресторане.
Собчак: А какая порнография вам больше нравится – европейская, азиатская, американская? На меня наибольшее впечатление производят пошлейшие сантехники...
Соколова: А у меня любимая финская порнография. Это чудо! Там все очень медленно, как бы в съемке рапидом, девочки такие жирненькие, в кружевах, что-то сомнамбулически с сантехника снимают...
Собчак: Я, как сейчас помню, были мы у Ульяны Цейтлиной на новоселье. Большой дом, кровать, подушки, перины. Ульяна говорит: у меня вот телевизор новый, красивый, давай позырим – включает Первый канал. А там как раз к богатой девушке в ее усадьбу приходят два сантехника. Что починить, чего, куда, молоточком... Пошлейшие американские дела – но как возбуждает! Мы чуть не за телефонную книжку с Цейтлиной схватились.
Митрофанов: А еще говорят, женщины любят ушами!
Соколова: Враки.
Митрофанов: Я все же предпочитаю более сложные сюжеты.
Собчак: Как вам, например, такой? Депутат Государственной Думы в гостях у двух колумнисток. Уютное кафе, приглушенный свет. Одна в блузочке белой и очках, вторая в гимназической юбке и на каблуках высоких. Он садится между ними...
Соколова: Они склоняются, все больше заинтересованные разговором, их нежные руки...
Митрофанов: Девочки, стоп! Сюжет отличный. Приходите после 3 декабря.
Великая банановая кожура господня
Известные своим цинизмом журналистки неожиданно легко позволили Дмитрию Диброву навешать им лапши на уши, как только речь зашла про любовь.
Собчак: Прежде чем заявить основную тему нашей дискуссии, я бы хотела узнать ваше, Дмитрий, мнение относительно одного весьма удивившего меня обстоятельства. Недавно, зайдя в «Останкино», я с удивлением обнаружила, что в уголке телецентра у нас будет такая маленькая симпатичная церквушка, а священником там будет отец Иоанн Охлобыстин. Дмитрий, как вы к этому относитесь?
Дибров: По крайней мере, Глебу Пьяных недалеко будет ходить просить у Господа прощения за «Франкенштейн ТВ».
Собчак: А куда же будет ходить, например, Иван Ургант?! Где синагога? Где мечеть и буддистский храм? Где справедливость и мультиконфессиональность?
Дибров: Я думаю, благодаря моему другу отцу Иоанну небесные врата там уже есть. Все зависит от того, какие небеса...
Собчак: И вам, Дмитрий, я считаю, удобно, учитывая вашу любовь к брачным делам. Вы сможете далеко не ходить, спустился вниз и женился, поднялся и снова за работу.
Дибров: С местом, где жениться, проблем не возникает. Найти бы такое место, где встречать! Я искал в ночных клубах, на гламурных тусовках, я искал в «Останкино», в библиотеках...
Соколова: Что искали?
Дибров: Любовь, конечно! Мне кажется, мое главное завоевание в том, что я оплатил собственной жизнью право оставаться наивным. Я всегда – по крайней мере с тридцати трех лет – старался строить на этой земле среду обитания отечественного интеллектуала. До этого я, как и почти все мои сверстники, лебезил перед большевиками, писал идиотические заметки, потому что боялся. Вот Миша Леонтьев, он был честный, он работал дворником при музее Пастернака.
Соколова: С ума сойти! Леонтьев был приличным человеком?!
Дибров: Он был честный. Не хотел иметь дело с большевиками, а я хотел.
Собчак: По-моему, ваш труд увенчался успехом. Вы действительно создали образ современного интеллектуала – многого добившегося в жизни, эрудированного, остроумного. Зачем же вы собственный образ теперь подрываете?
Дибров: А как я его подрываю?
Собчак: Эти скоропостижные женитьбы на юных прелестницах. Свадебные фото в глянце на белом коне в казачьем мундире. Это простительно было бы для персонажа Ксении Собчак. Но вы? Для вас, для вашей высокой планки, для вашего уровня, это выглядит... странновато. Похоже на последствия кризиса среднего возраста.
Дибров: Во-первых, фотография на лошади к свадьбе не имеет никакого отношения, она была сделана для журнала Maxim. Они специально притащили лошадь к гостинице «Украина». И говорят: «Давай представим себе казачьего полковника, чью лошадь увозит автотранспортер». Хорошая штука...
Собчак: Совсем не каждый индеец считает своим долгом появляться в обществе в перьях и с томагавком.
Дибров: А вы видели настоящих вождей на приемах американских? Они действительно так ходят! И шотландцы в килтах ходят. А я – в казачьем мундире. Потому что я и впрямь казачий полковник.
Собчак: Действительно, солидный человек. Скажите, Дмитрий, а что ощущает мужчина в 50? Вы чувствуете, как убегает время? Вы чувствуете возраст?
Дибров: Если честно, не чувствую. Почему-то предполагается, что если тебе 50 или 60, то тебе надо заниматься уже рыбной ловлей на даче. А тебе не интересна рыбная ловля! Тебе интересно кино снимать. Сколько времени, например, прошло со дня рождения сэра Пола Маккартни? Меня это не волнует. Меня волнует, каким будет его новый альбом и с кем он споет. Если об обычном человеке мы говорим о его «тварной» части, то в случае с сэром Полом уместно говорить о «богости».
Соколова: Зачем вы так часто женитесь и все время исключительно на молодых девушках?
Собчак: Вот, например, вы были женаты, кажется, на собственной племяннице...
Дибров: Чтобы это не выглядело кровосмесительством, уточню – речь идет о названной племяннице.
Собчак: Я, помню, прочитала ее интервью. Она сказала, что в Париже, куда вы ее возили, ее больше всего впечатлили лягушки, которых она впервые попробовала. И это сообщила изумленному человечеству жена утонченного интеллектуала Диброва!
