пойдут в фонд, поддерживающий больных лейкемией детей.
Возможно, Огден прав, подумал Джулиан, и я действительно пополню свой список кандидаток в жены еще одним именем. Во всяком случае, одна из трех леди вполне может оказаться достойной заменить Найджелу мать.
— Мы приготовили сюрприз! — соловьем заливался Огден. — В кабине холостяка у нас не один, а сразу два участника, которые, однако, должны выбрать одну девушку. Это отец и сын. Они надеются, что в лице одной из трех участниц нашего конкурса первый из них обретет жену, а второй — мать!
Присцилла застыла на жестком стуле, на который усадил ее Огден. На мгновение ее охватила паника, которая тут же сменилась гневом. Нет, брат не мог так подло поступить с ней! Огден был единственным в мире человеком, которому она доверяла. И все же она вынуждена была признать, что он предал ее. Присциллу душила бессильная ярость. Стена кабинки загораживала от нее Огдена, стоявшего на краю сцены. С каким наслаждением она залепила бы ему сейчас звонкую оплеуху!
Но Присцилла должна была сдерживать эмоции. В зале яблоку негде было упасть от пришедшей на вечер публики, и от нее, Присциллы Хенвуд, как участницы шоу зависело, сколько денег удастся собрать на благотворительные цели. Ради больных детей она готова была смирить эмоции.
— Я обращаюсь к старшему холостяку, — бодро сказал Огден. — Вы можете задать свой первый вопрос. Три милые леди ждут, когда вы начнете беседовать с ними. Кто будет отвечать? Леди номер один, леди номер два или леди номер три?
— Я хотел бы задать первый вопрос леди номер три. Скажите, у вас есть хобби?
Присцилла едва не застонала, услышав этот до боли знакомый бархатистый голос, который она, как ни старалась, не могла вытравить из своей памяти. Публика оживилась и начала аплодисментами и возгласами подбадривать участницу шоу под номером три. Однако Присцилла — а именно она выступала под третьим номером — словно язык проглотила. Охваченная волнением, она не могла вымолвить ни слова.
— Леди номер три, вы меня слышите? — спросил Джулиан.
Присцилла вздрогнула, как от удара током. Откашлявшись, она выпалила первое, что ей пришло в голову:
— У меня нет хобби.
— Понятно. Тогда я задаю тот же вопрос участнице под номером два.
Интересно, что именно ему «понятно»? — раздраженно подумала Присцилла.
Другие участницы шоу отвечали на вопросы елейными голосками, стараясь понравиться. Присциллу тошнило от их приторно-слащавых слов.
— Леди номер три, назовите, пожалуйста, ваши любимые блюда, — обратился к ней Джулиан.
На сей раз Присцилла была готова ответить.
— Я вегетарианка, — заявила она, и это было чистой правдой.
— И каким же блюдам вы отдаете предпочтение?
— Овощным.
Удивленно приподняв бровь, Джулиан бросил вопросительный взгляд на Огдена, стоявшего рядом с его кабиной. Голос участницы под номером три, которая давала резкие короткие ответы, показался ему знакомым, хотя микрофон довольно сильно искажал его.
Джулиан вспомнил вдруг огромные голубые глаза и понял наконец, кому принадлежит этот приятный грудной голос. Так вот зачем Огден пригласил его участвовать в этом дурацком шоу! Он хочет свести его со своей сестрой!
Ну нет, дружок, ты просчитался, у тебя ничего не получится! — злорадно подумал Джулиан. Он как участник игры мог лавировать, ведь ему предстояло выбрать одну из трех женщин, и конечно же его избранницей никогда не станет сестра Огдена!
Зал был перед Присциллой как на ладони. Она заметила, что все без исключения женщины смотрят туда, где, по ее расчетам, сидел Джулиан Родекер со своим маленьким сыном.
Она сердилась на Огдена за то, что он сыграл с ней злую шутку. Но больше всего ее возмущало поведение зрительниц. Присцилла даже расстегнула верхнюю пуговицу своей красной блузки, чувствуя, что задыхается от негодования на дам, самым бесцеремонным образом пялившихся на Джулиана.
Присцилла давно дала себе слово никогда не бороться за внимание мужчин и намеревалась сдержать его. Она отвечала на все вопросы Джулиана односложно, бесцветным голосом, демонстрируя свое полное безразличие к нему.
Она давала понять, что вовсе не стремится к тому, чтобы он выбрал ее.
А тем временем две другие участницы лезли из кожи вон, чтобы очаровать Джулиана. Присцилле были отвратительны их ответы и примитивное кокетство.
По-видимому, Огден понял, какую тактику она избрала, и, появившись в поле ее зрения, бросил на нее недовольный взгляд. Однако Присцилла лишь злорадно улыбнулась. Это была ее маленькая месть брату. Если бы не публика, она непременно высказала бы ему в лицо все, что думает о нем.
Сев на краешек стула, Присцилла наклонилась вперед и выглянула из-за перегородки. Четыре кабинки были расположены на сцене полукругом. Она и Джулиан занимали крайние, расположенные на одной линии. В двух других, более удаленных от зрителей, находились ее соперницы по игре.
Интересно, какое чувство испытала бы я, если бы победила в конкурсе? — вдруг подумала Присцилла. А что было бы со мной, если бы Джулиан Родекер предложил мне руку и сердце?
Это были предательские мысли. Но, прежде чем Присцилла успела взять себя в руки и прогнать их, она увидела, как из кабинки холостяков выглянул маленький сын Джулиана. Он некоторое время смотрел на нее не мигая, а потом улыбнулся. Присцилла пришла в замешательство. Грусть, которая таилась в глазах ребенка, даже когда он улыбался, заставила сердце Присциллы сжаться от боли. Ей было жаль этого маленького, не по годам серьезного мальчика, и хотелось прижать его к своей груди, утешить лаской и нежными словами. Присцилла ободряюще улыбнулась ему.
— Леди номер три, почему вы упорно молчите? — услышала она раздраженный голос Джулиана и поняла, что отвлеклась и потеряла нить разговора.
Хрупкая связь, установившаяся между ней и ребенком, тут же распалась.
— Простите, но я прослушала вопрос, — промолвила она и подмигнула Найджелу, который все еще с любопытством смотрел на нее.
— Я спросил вас, где вы любите отдыхать? — Джулиан едва сдерживал раздражение.
— Я никуда не езжу на отдых, — ответила Присцилла. И это было правдой.
Она вновь откинулась на спинку стула. Перед ее мысленным взором все еще стояло грустное лицо ребенка.
— Ну хорошо… — сказал Джулиан, и Присцилле показалась, что она слышит, как он скрипит зубами от злости.
Впервые за то время, пока она находилась на сцене, у Присциллы стало легко на душе, и она улыбнулась. Пусть побесится, мстительно подумала она.
— Сиди спокойно, Найджел, не вертись, — прошептал Джулиан.
Он с трудом скрывал раздражение, которое вызывали у него ответы Присциллы. Джулиану было безразлично, что именно она говорила. Он все равно не остановил бы свой выбор на ней.
Однако его злил ее тон. Раз ты согласилась участвовать в шоу, думал он, то не должна демонстрировать свое полное равнодушие к исходу игры. Джулиан считал, что Присцилла прежде всего неуважительно относится к публике.
Джулиан старался забыть огромные голубые глаза и точеную фигурку Присциллы. Ему было легче сердиться на абстрактную сестру Огдена, нежели на обольстительную красавицу, которую он недавно видел в баре. Он боялся увлечься ею. Джулиан искал заботливую жену с ровным характером, а не пылкую взбалмошную любовницу, избалованную вниманием мужчин.
Усадив сына на стул, он приказал ему не ёрзать и не выглядывать за перегородку.
— А теперь разрешите дать слово младшему холостяку. Прошу вас, сэр, вы можете задать один вопрос участницам нашего шоу, — сказал Огден.
— Давай, сынок, — подбодрил Найджела Джулиан. — Не тушуйся.
— Я хочу спросить леди номер три, — застенчиво промолвил мальчик. — Вы любите детей?
