удивленно смотрела на меня. — Ну же! Владелец «Лапиник»! Как ты думаешь, он хочет получить компенсацию за нанесенный ущерб?
— Кто из них? — осведомилась я, прижавшись носом к окну в стене кухни, отделявшей нас от зала.
— Да брось, Син! — Триш взмахнула рукой. — Мы же видели его, когда Ларри Кинг брал у него интервью. Ну конечно же, не тот жирный бородатый коротышка! И не тот хмырь в бейсбольной шапочке!
Я проследила за взглядом Триш и увидела за столиком возле двери мужчину лет тридцати с небольшим, изучавшего меню. Я заметила, что он привлекателен и в нем есть что-то мальчишеское. От моего внимания не укрылось и то, что он модно одет, но потом официантки, сновавшие взад и вперед с привычной для них скоростью, скрыли от меня посетителя.
— Уверена, эти тупые сучки все испортят, — презрительно бросила Триш. — Ну подумай, неужели парень, владеющий целой компанией по производству косметики, позаботится о том, чтобы они получили роли в кино?
— Что там происходит? — осведомился Марти, приблизившись к нам со своей неизменной лопаточкой для перемешивания еды, на которой лежала глазунья. — Черт возьми! — выдохнул он. — Харли Брайтмен в моем ресторане! — Марти толкнул дверь в зал. — Жена никогда не простит мне, если я не получу от него автограф! — Вручив мне лопаточку с глазуньей, он нырнул в самую гущу внезапно возникшего очага лихорадочной активности.
Через несколько минут Марти вернулся совершенно ошарашенный.
— Синди, детка, не знаю, что ты такое сотворила, чтобы заслужить такую честь, но Харли Брайтмен хочет поговорить с тобой. — Он поправил белую наколку на моей голове и подтолкнул меня к двери. — А теперь отправляйся и будь с ним мила. Веди себя так, чтобы я мог гордиться тобой.
Официантки рассеялись с хихиканьем, похожим на кудахтанье, когда я подходила к столику самого завидного жениха в Лос-Анджелесе.
— Синди, — мягко обратился он ко мне, протягивая руку. Я уже собралась пожать ее, когда заметила, что все еще держу лопаточку с глазуньей.
— Привет, — неуверенно отозвалась я, пряча за спину руку с лопаточкой.
— Вероятно, вы не помните меня. — Харли улыбнулся. — Когда я видел вас в прошлый раз, вы были без сознания. Я хотел снова повидать вас, желая убедиться, что с вами все в порядке.
Я нервно оглянулась, не зная, куда пристроить глазунью, но так ничего и не нашла.
— Обычно я не вожу «ролле» сам, — добавил он, — и был потрясен, когда машина наехала на вас. Я чувствовал себя в какой-то мере ответственным… Для меня большое облегчение видеть, что вы чувствуете себя хорошо.
Я с интересом разглядывала его. У Харли были правильные черты лица и светло-каштановые волосы. Его ясные глаза смотрели дружелюбно. Встретив мой взгляд, он вопросительно поднял брови и застенчиво улыбнулся.
— Я хотел также предложить вам, гм… пообедаете ли вы со мной сегодня вечером?
Уловив краем глаза движение, я бросила взгляд в окно за его спиной и увидела Триш на площадке для парковки — она отчаянно жестикулировала, стараясь привлечь мое внимание. «Скажи „да“», — прочла я по ее губам. Марта стоял рядом с ней, размахивая меню и указывая на Харли другой рукой.
«Спроси, что он хочет съесть», — поняла я.
— Благодарю вас, — ответила я. — С удовольствием. — Пожав плечами, я вытащила из-за спины лопаточку с остывшей глазуньей. — Не хотите ли яичницу?
Когда я рассказывала Триш подробности нашей беседы, та бледнела и краснела от зависти.
— Ах ты, счастливая сучка! Как жаль, что несчастный случай не произошел со мной! — Помолчав, она с надеждой посмотрела на меня: — Ты уверена, что он не просил тебя захватить с собой подругу?
Когда мы вернулись домой, Триш помогла мне перебрать туалеты Синди: мы искали что-нибудь достойное такого вечера. Раз уж Триш не посчастливилось отобедать в обществе Харли Брайтмена, она жаждала хоть как-то приобщиться к этому торжеству, поэтому рьяно перебирала тряпки Синди.
— Ты только подумай, Син, — вздохнула Триш, раскладывая передо мной целый ворох платьев. — Он один из богатейших людей в Лос-Анджелесе и до сих пор не женат. Почему бы Харли не влюбиться в тебя?
— Глупости. — Я презрительно усмехнулась, хотя была приятно взволнована случившимся. С чего ему вздумалось пригласить меня? Имеет ли это какое-то отношение к вкусу хорошей жизни, о которой говорил Мефисто?
Наконец мы с Триш остановились на узком черном платье с глубоким вырезом.
— Зачем держать прелести в тайне? Нужно показывать хотя бы часть их, — наставительно заметила Триш, одергивая трикотажное платье и желая убедиться, что значительная часть моей груди и плеч открыта для обозрения.
Она суетилась вокруг меня, стараясь сделать так, чтобы цвет и качество деталей моей одежды — от чулок до оттенка губной помады — соответствовали друг другу. Когда я была готова к выходу, Триш встала рядом со мной перед зеркалом, любуясь плодами своих трудов.
— Если он не пригласит тебя снова, то вовсе не потому, что ты недостаточно элегантно одета, — заключила она.
Ровно в восемь раздался звонок в дверь, и я задрожала от радостного волнения. Уже тридцать лет никто не приглашал меня на свидание, и я не знала, как себя вести.
— А теперь постарайся ничего не испортить, — предупредила Триш, провожая меня до двери. — Если не будешь знать, что сказать, говори «да».
Хотя узкий холл был плохо освещен, Харли Брайтмен не снял солнцезащитных очков.
— Привет, Синди, — проговорил он, сдвигая очки и поблескивая из-за них глазами, как звезда мыльной оперы. «Интересно, — подумала я, — это он кокетничает таким образом?»
— Я — Триш. — Она отстранила меня локтем и протянула руку Харли. — Сегодня я помогала ей одеваться.
— Вы выглядите фантастически! — пробормотал он. — Готовы?
Сунув в протянутую ладонь Триш пятидолларовую бумажку, Харли торопливо повел меня вниз по лестнице.
— Я немного беспокоюсь за свою машину. Боюсь, как бы с ней что-нибудь не приключилось.
Машина оказалась бледно-голубым «феррари» с тонированными стеклами. Когда мы подошли к ней, стайка юнцов, столпившихся у капота и пытавшихся в темноте снять с ветрового стекла стеклоочистители, прервала свою работу и разбежалась в разные стороны.
— «Роллс» пока еще в починке, — пояснил Харли, открывая для меня дверцу. — К тому же сегодня у моего шофера выходной. Поэтому вам придется рискнуть и положиться на меня. — Нахмурившись, он посмотрел на приборную доску.
— Где же кнопка, которую используют для зажигания света? — бормотал Харли, щелкая переключателями.
— А, вот она! — Сняв темные очки, он подмигнул мне. — На этот раз постараюсь пи на кого не наезжать.
Ресторан, куда Харли привез меня, назывался «У Вагнера», И, если судить по тому, что там и тут в «Зале валькирий» мелькали знакомые лица, место это было модным. Крепкий коренастый мужчина в смокинге устремился к гостю.
— Мистер Брайтмен, сэр! — сказал он с сильным немецким акцентом. — Что за чудесный сюрприз! — Глазки его с сомнением ощупали мою фигуру, потом он перевел взгляд на Харли. — Сегодня вы не один, сэр? Сядете за свой столик?
— Благодарю, Хайнрих. — Харли сунул ему в руку банкноту. — Я люблю ходить сюда, — шепнул он мне, пока мы наблюдали, как хорошо одетую пару среднего возраста попросили пересесть, освобождая столик для нас. — Здесь гораздо уютнее, более интимная атмосфера, чем «У Мортона» или в «Спаго», а Хайнрих — такая интересная личность. Правда?
Атмосфера в ресторане мне вовсе не показалась интимной. Посетители переходили от столика к столику, обмениваясь приветствиями и поцелуями с друзьями, и гул голосов заглушал негромко игравшую
