музыку.
— Куда он ведет их? — спросила я, увидев, что официант куда-то сопровождает пожилую пару.
— Вниз, в «Подземелье Нибелунгов». Это подвальное помещение, — пояснил Харли с многозначительной улыбкой. — Хайнрих держит его для туристов и бузотеров. Сейчас там не бывает людей, которые хоть чего-то стоят.
Хайнрих подал нам красиво оформленное меню.
— Хорошая мысль называть блюда именами персонажей «Песни о нибелунгах»[6]? — спросил Харли и заказал «Восторг Брунхильды».
— А что это за цифры против каждого названия блюда? — шепотом спросила я, надеясь, что это не цены.
Харли рассмеялся:
— О, это указание количества калорий. — Он похлопал себя по животу. — Позволяет следить за фигурой и сохранять талию.
Прежде я никогда не задумывалась о количестве поглощаемых калорий, но знала, что двести — не очень много для главного блюда. Я разглядывала меню, желая найти что-нибудь поосновательнее. После того как я выплатила Триш все, что задолжала, на еду у меня совсем ничего не осталось, и всю последнюю неделю я питалась тем, что оставалось на кухне ресторана «У Марта».
— Не заказать ли мне бифштекс? — неуверенно спросила я.
Хайнрих изумленно приоткрыл рот, а в зале внезапно воцарилась тишина. К нам повернулись головы — люди уставились на нас. Кто-то уронил стакан, который со звоном разбился. В возникшей тишине этот звон показался оглушительным. Мужчина за соседним столиком начал вызывающе кашлять.
— Вы слышали? — прошелестел женский голос. — Мясо с кровью!
Кто-то тихонько присвистнул. Постепенно в зале снова загудели голоса — все оправились от удивления.
— Позвольте предложить вам вместо бифштекса «Радость Зигфрида»? — Хайнрих печально взглянул на меня, и я поняла, что у меня нет выбора.
— Это блюдо весьма богато белками, но без холестерина.
— Советую вам попробовать, — сказал Харли. — Говорят, оно изысканное.
Смущенная и сбитая с толку, я кивнула. Уже не спрашивая меня, Харли заказал минеральную воду, и я догадалась, что алкоголя мне в этот вечер не видать.
— Какой у вас знак, Синди? — спросил Харли, возвращая Хайнриху меню.
«Ну как отвечать на все эти каверзные вопросы? — думала я, изо всех сил пытаясь вспомнить дату рождения Синди, которую видела в ее водительских правах. — О Господи! Какой знак соответствует июню?»
— Готов держать пари, что вы Близнец! — воскликнул Харли.
— Как вы догадались? — Я сделала вид, что весьма заинтригована.
— О, у меня есть небольшой бзик. — Харли самодовольно усмехнулся. — Это даже можно назвать талантом. Сам я Стрелец, — добавил он и начал подробно объяснять мне сочетания созвездий и планет на звездной карте. Оглядывая зал и слушая Харли, я заметила за соседним столиком Клинта Иствуда, а у стойки бара Ричарда Гира.
Мне показалось, что это весьма благоприятное расположение звезд.
Когда принесли наш заказ, я выяснила, что Брунхильда приходила в экстаз от пасты из цельной пшеничной муки с лесными грибами, а Зигфрид, по-видимому, предпочитал лососину, зажаренную на решетке. И то и другое было подано с гарниром из ломтика свежего апельсина, красиво уложенным с краю тарелки.
— Хотите попробовать кусочек? — Харли поднес к моему рту клейкую массу на вилке, одновременно наколов на другую кусок моей рыбы. — Он усмехнулся. — Мой специалист по биоэнергетике считает одной из самых благоприятных в физиологическом отношении привычек — делить пищу с другим живым существом. Это отражение примитивной формы связи.
Держа во рту кусок клейкого теста, я ощутила, как по телу Синди пробежала дрожь возбуждения, и поняла, что не осталась равнодушной к примитивным исконным связям. «Может, это и есть мой великий шанс в жизни?» — размышляла я.
Разглядывая красивое лицо Харли, я трепетала от предвкушения и желания. Залившись краской, я отвела взгляд. Что же мне делать? Тридцать лет я ждала случая узнать, каковы сексуальные отношения с настоящим мужчиной, и теперь боялась все испортить и лишиться этой возможности. Как дать ему знать о моем желании, не спугнув его? Я не хотела, чтобы Харли счел меня доступной. Я не собиралась повторить ошибку, которую сделала, отправившись кататься с Чаком Вудкоком. «Не спеши, проявляй хладнокровие», — твердила я себе. И тут сообразила, что хотя Хайнрих не считает меня «стоящей», я обладаю могущественным оружием — телом Синди. К тому же при мне оставались еще и мозги Хариэт.
А значит, оставался и мой шанс. И понемногу я начала расслабляться, впервые с тех пор, как очнулась в облике Синди. Все в моей жизни изменилось — меня как бы покрывала сложная амальгама из правды и вымысла, но сейчас это было не так уж важно. Ведь Харли не знал меня прежде. Он не знал меня ни в образе Хариэт, ни в образе Синди. «И это, — сказала я себе, — и будет началом моей новой жизни. Я буду кем захочу и какой захочу». По мере того как росла и крепла моя уверенность в себе, я вдруг осознала, что говорю о книгах.
— Вы читали Диккенса? — услышала я его восторженный голос. — У меня дома есть его собрание сочинений. Как-нибудь я покажу его вам.
Я так привыкла, что на меня не обращают внимания и говорят со мной свысока, как всегда было в моей прошлой жизни, что мне показалось новым и очень волнующим то, что я поразила Харли, произвела на него впечатление. Когда я сказала ему, что читала Шекспира, Харли пришел в такое изумление, будто я изобрела новый способ расщепления атома.
— Поразительно! — воскликнул он, пожирая меня глазами. — Вы такая красивая, такая юная, такая неиспорченная, но… — Харли развел руками. — Но какое знание мира!
На десерт мы заказали торт «Гибель богов», оказавшийся крошечной порцией шоколадного мусса с урезанным количеством калорий. Должно быть, не стоило стремиться попасть в Валгаллу[7], если вы захотели бы питаться нормально и вкусно. Я как раз размышляла, стоит ли пошутить насчет «гибели богов» от голода, когда почувствовала, как Харли коснулся моей руки и погладил ее.
— Синди, — прошептал он, глядя на меня, — я искренне рад, что нашел вас.
— Я тоже. — Я подалась к нему и взглянула на него с улыбкой, как я надеялась, весьма обольстительной.
— Мне не следовало бы этого говорить, — продолжал Харли, ероша волосы и пропуская их сквозь пальцы так, что они поднялись над головой нимбом. — Но с первой минуты, как я увидел вас, Синди… я думал только о вас. — Лицо его приняло озадаченное выражение. — Когда я впервые вас увидел, Синди, после аварии, лежащей там без сознания… — Он сглотнул. — Я сразу влюбился в вас.
Влюбился? Меня охватило возбуждение — наконец-то я услышала волшебные слова, о которых мечтала столько лет! Но правда ли это? Ведь в реальном мире люди не влюбляются таким образом. Или все-таки влюбляются? Я не могла считать себя экспертом в этой области.
— Но как это возможно? Ведь вы едва знакомы со мной.
— А мне и не нужно знать вас больше, Синди, — твердо возразил Харли. — Достаточно заглянуть вам в глаза.
Взяв мою руку, он заговорил о том, что глаза — зеркало души.
Если это и правда, то означает только одно: Харли не очень пристально вглядывался в мои глаза. Что, если бы он отдернул хлипкий занавес и увидел мою краснеющую от стыда пятидесятилетнюю душу, проданную Дьяволу? А между тем гормональная бомба, заложенная в теле Синди, отвечала ему, посылая электрические импульсы во все мои нервные окончания.
— Уже поздно, — заметил Харли, поглядев на часы. — Позвольте отвезти вас домой.
Домой? Значит, он имел в виду не тело Синди. Я была на взводе и готова ко всему, а он отсылал меня назад к Триш! Что я сделала не так?
