человек. Широкий жест самаринского императора – его офицер погиб, защищая союзную страну.
– Грантий в опале, это ясно, – произнесла девушка. – Я слышала, как во время Маракандской кампании он пытал орков, просто ради забавы. Такой человек легко пойдет на предательство.
– Орки могут щедро одарить его, – произнеся. – Значит, т, воя линия обороны им давно известна.
– Понял ли Грантий, что мы его разоблачили?
– Не знаю. Будем надеяться, Френки, он видит в тебе только ходячую мясорубку и не подозревает о моей проницательности.
– Если не остановишься, – сердито проговорила девушка, – я действительно тебя изнасилую.
– Впрочем, – в рассеянной задумчивости продолжал я, – это не имеет большого значения.
– Что! – с подозрением осведомилась демонесса.
– Понял он или нет, – пояснил я. – Френки, думаешь, зачем он выпустил орка на городской площади?
– Просвети меня, герой.
– Ему нужно алиби, – произнес я. – Он хочет иметь возможность сказать – «Вот, опять эти орки. И вечно они шастают по вашему городу».
– Алиби? – осведомилась девушка. – Алиби – на что?
– На наше убийство.
11
Круг выжженной травы чернел в бескрайней степи. С двух сторон от него отходили широкие полосы, по которым огонь, зажженный гиберийскими ополченцами, добрался до места гибели орков.
Люди в длинных зеленых одеяниях стояли вокруг выгоревшей травы. Каждый из них держал в руках живую веточку кедра. Торжественное пение поднималось над головами друидов.
Люди поднимали руки, наполняя их силою солнца и неукротимостью ветра, и опускались на колени, прикладывая кедровые побеги к выжженной траве степи. Делали они это уже долго, но только сейчас первые следы их работы начали появляться из-под золы.
Тонкие зеленые ростки, сначала робко, потом все быстрее проклевывались из-под серого слоя пепла. Трава разворачивалась жесткими листьями, и ее стрелки спешили вверх, почувствовать прикосновение ветра.
Мириэль следила за тем, как новые стебли вырастают на месте старых. Ветер трогал ее русые волосы и покачивал зеленую ветку, которую она держала в руке.
– Вы почитаете не только лес? – спросил я.
– Мы почитаем все живое, – ответила Мириэль. – То, что произошло здесь, ужасно. Погибла не только трава. Сотни насекомых, земляных червячков – все они сгорели, хотя не были ни в чем виноваты.
Она наклонила голову, позволив своим волосам рассыпаться русым водопадом, и ее мелодичный голос влился в симфонию друидов.
– Вы обладаете властью создавать растения, – произнес я.
– Это не власть, по крайней мере не наша. Лес делится ею с нами, а мы должны мудро ее использовать.
Франсуаз направлялась к поющим друидам, и ее мрачное лицо выглядело еще более сосредоточенным, чем обычно.
– Проверь посты, Майкл.
Я подчинился. Мне не хотелось присутствовать при том, что должно было произойти. Ни демонесса, ни друида еще этого не знали, но я знал.
Я изучил их обеих.
– Вы мне нужны, – кратко сказала Франсуаз, обращаясь к Мириэль.
Произнеся это, девушка направилась дальше, не сомневаясь, что друида беспрекословно последует за ней.
– Вы мне тоже, – с уверенной в себе кротостью ответила Мириэль.
Демонесса развернулась, взгляд ее серых глаз вонзился в жрицу леса.
– Вы поступили непорядочно, – произнесла Мириэль. – Вы виноваты.
– Что?! – воскликнула Франсуаз. Друида продолжала:
– Вы попросили у нас кедрового масла. Вы сказали, что это надо для солдат.
Поведение жрицы леса оказалось настолько отличным от того, которое Франсуаз ожидала, что она ничего не сказала в ответ, и лишь ее серые глаза расширились от гнева.
– Но вы использовали масло для убийства, – продолжала друида. – Это грех. Кедры поддерживают жизнь, а не отнимают ее.
Франсуаз поняла наконец, что имеет в виду Мириэль.
– Идет война, девочка, – произнесла демонесса. – Так что спрячь подальше свои проповеди. Пошли.
В лице Мириэль появилось беспомощное выражение. Она никак не могла поверить, что Франсуаз ясно
