Франсуаз посмотрела вокруг, хотя смотреть вокруг было совершенно не на что, потом сделала большие глаза и наигранно улыбнулась.
Три всадника Апокалипсиса…
И четвертого уже не надо.
Три вернейших признака того, что женщина собирается вызвать тебя на откровенность.
Проклятье.
Я устроился поудобнее в мягкой траве. Если я сейчас закрою глаза и представлю, что Франсуаз нет – она исчезнет?
Стоило бы попробовать.
– Ну? – спросила Франсуаз. – Где же медали? Орденская лента? Почести? Все-таки она не исчезла… Может, мне следовало дольше не открывать глаза?
– В столице, – ответил я.
– А ты, – девушка опустила глаза, ее пальцы начали теребить траву, – почему ты не в столице?
Боже, даже растения не может оставить в покое. Я снова закрыл глаза.
– Френки, – ласково сказал я, – это не твое дело.
– Спасибо, что не сказал «не твое собачье».
– Френки, я джентльмен…
– Это не помешало тебе ударить меня в челюсть.
– Я джентльмен, когда это мне удобно, а если бы я тогда не вырубил тебя, нас бы давно сожрали гигантские сороконожки.
– Но в челюсть, Майкл… Девушек так не бьют. Я смотрел на мирно темнеющее небо, я думал о дру гом.
– Наверное, мы просто отвыкли воевать, Френки… Эльфы не вели войн вот уже несколько тысяч лет. Мы слишком сильны, чтобы на нас нападали – и чересчур богаты, чтобы нападать самим.
– Но Лернейская кампания не была войной.
– Только глазами историка… Когда нарушился баланс Мирозданий и раскрылся Гниющий портал, эльфы просто не могли оставаться в стороне. Измерения смешались, твари и нетвари сыпались из Врат, как горох из распоротого мешка.
– Жителям Лернея не повезло, что это произошло именно в их стране.
– Да, катастрофа могла произойти где угодно. Высокий Совет решил, что надо направить туда войска, помочь навести порядок.
– Жалеешь об этом решении?
– Нет. Мы действительно многим помогли, Френки. А теперь – мне просто надо отдохнуть.
– Многие офицеры вернулись в столицу.
– В основном из командного звена. Те, кто не видел крови и гноя на своих пальцах… Я их не осуждаю – они делали свою работу, такую же важную. Что же до солдат и полевых командиров, то нам, как только мы сняли форму, захотелось так же легко отделаться и от воспоминаний.
А вернуться в столицу, где все только и говорят о конце кампании… Ты понимаешь.
– А почему такое занятие?
– Воровство? Френки, это ремесло, в котором эльф может проявить свои лучшие качества – ум, лживость, лицемерие и коварство. Впрочем, это придумал не я, такова древняя традиция. Многие молодые эльфы отправляются в дальние края и живут там как странники, на время отказываясь от богатства и привилегий, и эти странствования дают им право потом занять в обществе более высокое положение.
Я развел руками.
– Ладно, сеанс психотерапии закончен. А теперь можешь встать на колени и начать умолять меня.
От удивления глаза Франсуаз увеличились почти вдвое. Это всегда выглядит очень потешно.
– Умолять? – переспросила она.
– Конечно. Только не говори, будто разыскала меня только для задушевной беседы. Тебе что-то от меня нужно. Выкладывай.
– Майкл, – Девушка подбирала слова так осторожно, словно они могли треснуть у нее во рту и выплеснуться на одежду. – Я понимаю, что ты мне ничего не должен. Мы заключили сделку, ты выполнил свою часть. Ты отдал мне свою душу, и теперь я могу жить во всех мирах Поднебесной.
– Странный вы народ, демоны, – согласился я. – Живете в Подземном царстве, где всегда царят мир и благополучие. Но вы не цените своего счастья. Вам подавай приключения.
– Жить в Преисподней скучно… Там нет ни неба, ни скал, ни леса, ни озер… Только лава. А единственный способ для демона повидать мир – это получить душу жителя Поднебесной.
– Ладно, – я махнул рукой. – Мы, эльфы, существа высшего порядка. Душа нам ни к чему – мы ею даже не пользуемся. Так что наслаждайся. А теперь говори, что тебя сюда привело.
– Один человек попал в беду. Я бы сделала все сама, но…
