– Это довольно вульгарно, – согласился я. – Мало подходит к высотам философии и глубинам науки, где вы обитаете. Но уверяю вас – она может прошить вам голову насквозь. Наконечник войдет в одно ухо и выйдет через другое.
Я так и не решил, обращаться к нему на «ты» или на «вы», поэтому постоянно сбивался. Не думаю, чтобы кто-нибудь обратил на это внимание.
Иль-Закир бросил взор на лук в руках девушки.
Его взгляд был быстр; но он понимал, что стрела окажется гораздо быстрее.
– Хорошо, – негромко произнес он. – Если я отпущу ее, что станет со мной?
– Если я скажу, что вы сможете уйти, вы ведь мне не поверите?
– Верно.
– Тогда не стану пытаться. Вы окажетесь перед судом города Маназира за покушение на убийство. Или мы можем передать вас дознавателям Гильдии магов. Они будут более объективны, чем эмир или некроманты. Решать вам.
Мудрец рассмеялся.
Он отбросил в сторону Алису Шталь и в тот же миг отшвырнул прочь кинжал. Девушка упала на мягкий ковер. Иль-Закир стоял перед нами, совершенно безоружный. Я чувствовал, что он еще не в силах прибегнуть к своей магии.
Однако лицо изобретателя оставалось спокойным – и почти сразу же на нем начали появляться признаки торжества.
– Я сдаюсь, – произнес мудрец.
Он был слишком хладнокровен.
И чем больше становился уверен в себе Иль-Закир, тем сильнее беспокоился я. Словно присутствие духа перетекало от меня к нему незримым ручьем.
Он знал, что делает – а мне оставалось только ждать удара.
Мне стало гораздо страшнее, чем в тот момент, когда кинжал мудреца касался шеи Алисы Шталь.
– Надеюсь, вы не держите на меня обиды за то, что я пытался убить вашу школьную подругу… Или нет? Сердитесь… Узы, заключенные в детстве, порой сильнее дружеских и даже любовных, не так ли.
Иль-Закир вскинул руки, как делает фокуснику желая показать зрителям, что в них ничего нет. И чаще всего иллюзионист лжет.
– Впрочем, хватит говорить. Вы еще подумаете будто я пытаюсь отвлечь ваше внимание, проделать исподтишка какой-то коварный трюк. Не бойтесь. Козырей у меня не осталось. Ведите меня! Куда захотите. К эмиру, к белым магам или же к некромантам… Кстати, откуда у вас оружие?
Он обращался к Франсуаз.
– Одолжил один из сержантов. Кажется, воин был рад мысли, что его стрела окажется в ваших внутренностях, даже если не сам он ее выпустит. Эти ваши механические твари солдатам не очень понравились.
– Справедливо.
Мудрец кивнул.
– Не будем же теперь терять время. На суд. И вот еще, Майкл. Мне очень жаль вашего друга, алхимика.
– У меня нет друзей, – быстро возразил я.
– Вот! – весело воскликнул колдун. – Дружба делает нас уязвимыми, не так ли. Поэтому проще всего от нее отказаться. А вот Сильван, астролог и травник, по-прежнему считает вас своим близким товарищем. Он, кажется, тоже учился с вами в Даркмуре. Забавное совпадение, не так ли. Впрочем, не беспокойтесь. Вы еще успеете на его похороны.
Я окаменел.
– Что ты сделал с Сильваном? – закричал я. – Алиса рассказала тебе о нем?
– Нет…
Иль-Закир опустился в высокое кресло. Стало очевидно, что он не собирается никуда идти. Мудрец чувствовал себя победителем.
– Конечно, я навел о вас кое-какие справки. Но это не потребовалось, мой остроухий приятель. Видишь ли, я перехватывал письма Алисы Шталь. Так, на всякий случай – чтобы узнать, по-прежнему ли она верна мне.
Чародей устроился поудобнее.
– И мне повезло. Впрочем, так везет каждому, кто хорошо делает свою работу и не упускает мелочей. Рано или поздно в твои сети попадет нечто ценное. Так и произошло. Я нашел в ее письмах конверт, адресованный тебе, эльф.
Видишь ли, ты постоянно в разъездах. Сильван не знал, где тебя найти. Сам он живет в маленьком городишке, где-то на окраине болота. Поэтому и попросил Алису найти тебя – сделать это из такой крупной столицы, как Маназир, гораздо проще.
– Что произошло с Сильваном? – спросил я.
Мой голос дрожал от гнева.
– Я не причинял ему вреда, остроух, если ты об этом. Твой глуповатый алхимик сам попал в
