К нам приблизился официант, разносящий напитки по залу, и мы смолкли, чтобы он не мог нас подслушать.
— Я понял так, что вы лишь посредник, товар нужен кому-то другому, сказал я как бы невзначай.
— Да, но это к делу не относится. Где хранятся мешки?
Я лукаво ухмыльнулся, притворяясь осторожным дельцом, никому на свете не доверяющим.
— Я у вас их не отниму, — произнес он, обнажая неровные зубы. — Вы не так меня поняли. Надо договориться, когда и где забрать товар. Заплатим мы вперед, как только убедимся, что у вас действительно есть то, что нам нужно.
— А если это не в городе?
— Не имеет значения.
— Как насчет фараонов?
— Предоставьте их нам. Договоримся о цене и месте передачи, остальное наша забота. Мы все обставим профессионально.
— Товар здесь, в Найроби, — сказал я, — так что вы сэкономите на транспортировке. Однако непонятно, зачем вам понадобилось со мной встречаться, если покупатель не вы. А его вы как будто уже несколько месяцев не видели.
— Я с ним в постоянном контакте.
— Сколько он даст за один мешок?
— Надеюсь, вы с ним сторгуетесь. Уверен, никаких проблем не возникнет.
Я покачал головой, заметив, что бармен смотрит в нашу сторону. Мы учили его держаться естественно, даже прерывать нас. Перс иначе расценил мой жест.
— У них куча денег, можете мне поверить! — воскликнул он. — С деньгами проблем нет.
— Не в этом дело, — поторопился объяснить я, боясь, как бы он не заметил мою оплошность. — Заключить сделку вы не вправе, даже цену с вами обсуждать нельзя. Мне надо видеть покупателя.
— Вы его увидите.
— Когда?
— В любое время. — Кассам Кхалиф резко кивнул. — В любое! Хоть сейчас. Вон он сидит, в углу.
Я был поражен. Подумать только, эта безобидная парочка, 'сельские учителя', торгуют наркотиками!
— Они? — Я уставился на белых, не веря своим ушам.
— Они. Давайте допьем, и я вас представлю.
Я расплатился, и мы подошли к европейцам. Они улыбнулись, указали нам на свободные стулья.
— Вот тот человек, о котором я вам говорил, — осклабился Кассам, щеря зубы. — Он предлагает товар.
— Меня зовут Макс Сартучи, или просто Макс. — Он повернулся к своей спутнице: — А это Дженет.
— Я — Поль. — Мы обменялись рукопожатиями, Гитхуа тоже представился.
Макс был рослым: шесть футов и два дюйма. На нем была кремовая рубашка, плотно обтягивающая торс, светло-желтый галстук и темно-коричневые брюки. Брюнет, волосы волнистые. Он производил впечатление человека недюжинной физической силы.
Девушка тоже была рослой, в коричневой вельветовой юбке и шерстяной цветастой кофточке, на шее — бусы, на носу — большие очки. Светлые волосы свисали до плеч.
— Что вы выпьете? — спросил Макс. — Много ли у вас товара?
— Пять мешков в черте города, — ответил я. — Если нужно еще, достану через пару-тройку дней.
— Хорошо. Чем больше, тем лучше. Когда я могу его забрать?
— Как только договоримся о цене.
Макс взглянул на Кассама и Гитхуа, потом снова его карие глаза уставились на меня. Прошло несколько секунд, потом он усмехнулся:
— Сколько вы хотите за один мешок?
— Десять тысяч шиллингов, — не моргнув глазом ответил я, строя из себя жадного до денег, неуступчивого торговца.
— Это слишком дорого.
— Нормальная цена, — сказал я. — В городе платят двадцать шиллингов за сто граммов. Значит, мешок, в котором семьдесят килограммов, может принести четырнадцать тысяч шиллингов. Так что десять тысяч — недорого.
— Мы обычно платим меньше.
— Сколько?
— Примерно половину того, что просите вы.
— Невероятно! — воскликнул я с показной бравадой и сразу пожалел об этом. Его зрачки сделались стальными, в них запрыгали колючие искорки, но длилось это лишь короткое мгновение. Он снова улыбнулся, но я уже знал: этот человек может быть кем угодно, но только не учителем.
— Ладно, Макс, — вступила в разговор Дженет, тоже улыбаясь. — Все в порядке. Товар уже в городе, хозяин вправе требовать компенсацию за риск, которому он подвергался.
— Мне хотелось поторговаться, посмотреть, не уступит ли, — сказал Макс, словно оправдываясь. — Раз уж занялись бизнесом, надо драться за каждый цент.
— Значит, согласны платить по десять тысяч за мешок?
— Согласен, — ответил Макс. — Не будем ссориться из-за пустяков. Возьмете чек или наличными?
— Наличными, — ответил я. — Половину, когда увидите товар. Остальные, когда его заберете.
— Говорите, у вас пять мешков? Значит, всего с нас пятьдесят тысяч шиллингов. Ладно, беру.
Мы обменялись рукопожатием, потом обмыли сделку, даже я выпил, хотя меня уже распирало от содовой. Напряжение заметно спало, обстановка стала непринужденной.
— Заплатим наличными при получении товара. Завтра можно его посмотреть?
— Можно.
— Отлично. Как связаться с вами?
— Давайте сразу договоримся о месте и времени. Чем скорее, тем лучше дело крупное и выгодное!
— Опишите место, где хранится бханг. Я спрашиваю не из любопытства, речь идет о нашей безопасности.
— Понятно, — кивнул я и рассказал про угольный склад, арендованный Гитхуа. Макс как будто остался доволен.
— Кажется, все в порядке, — подытожил он. — Будьте здесь завтра ровно в два часа. Мы приедем в белом 'форде', привезем деньги с собой. Получим от вас товар и сразу расплатимся.
— Договорились.
Через несколько минут мы расстались, и я вернулся в управление. Нетерпеливо постукивая по крышке письменного стола, я дожидался донесений своих помощников. Им все растолковано, так что успех дела теперь зависел только от них. Жаль, что мне нельзя быть рядом с ними: ведь преступники знают меня в лицо и могут улизнуть из расставленных сетей.
Первым вернулся с задания капрал Оньянго, и я буквально набросился на него.
— Ну как?
— Все в порядке, сэр. — Он показал переснятые на пленку отпечатки пальцев. — Бармен передал мне стаканы с четкими отпечатками обоих европейцев и индийца.
— Перса, — уточнил я.
— Кого-кого, сэр?
— Неважно. Немедленно проверьте их по картотеке криминального архива, хотя вряд ли удастся что-нибудь отыскать. Затем подготовьте копии этих отпечатков для отправки в 'Интерпол'.
— Слушаюсь, сэр.
— Надеюсь, 'Интерпол' нам поможет. Объясните в картотеке, что дело срочное.
