снять отпечатки. На графине или на стакане что-нибудь должно быть. Проинструктируем наряд и отвезем бутылку в лабораторию.
Пока я объяснял прибывшим полисменам их задачу, Мбуви отыскал семь отпечатков. Потом мы поехали в лабораторию, и я упросил эксперта немедленно заняться странной жидкостью.
— У нас все дела срочные, — заворчал он. — И вообще через десять минут рабочий день заканчивается — в половине пятого.
— Речь идет об иностранном туристе, у нас пока нет против него никаких улик, и он может в любой момент покинуть Кению. Вот отчего такая спешка.
— Ну хорошо, завтра с утра займемся.
— Будьте добры, позвоните мне, когда станет известен результат, ну а с письменным заключением можно повременить.
— В десять ждите звонка.
Я поехал в управление. На моем столе лежала записка: ''Датсун' обнаружен в аэропорту Найроби'. Я позвонил в компанию 'Хабиб', чтобы назавтра забрали свою машину с нашей стоянки, потом распорядился привезти 'датсун' на буксире в управление. Мбуви я велел сделать фотокопии отпечатков пальцев, найденных в 'Хилтоне', и срочно отправить их в 'Интерпол'. Примерно через час 'датсун' доставили во двор управления, на лобовом стекле черным фломастером было написано: 'Желаю удачи в следующий раз!'
У меня от такой наглости потемнело в глазах, на лбу выступила испарина. Смысл послания прост: Билл Уокер с самого начала знал, что полиция едет за ним следом в Ньери и обратно. Он врал, будто собирается за бхангом, в расчете на то, что Гитхуа нам все передаст. Мы, как дети, угодили в его ловушку, обнаружив себя, а над Гитхуа теперь нависла смертельная опасность.
— О господи! — застонал я вслух. — О господи!
Я позвонил инспектору Мбуви в фотолабораторию, где он проявлял пленку с отпечатками пальцев.
— Скорее сюда! — закричал я в трубку. — И сержанта приведите. Он болтает с дружками внизу.
— А как же отпечатки?..
— Подождут. Бросайте все и скорее ко мне!
Они влетели в мой кабинет, смекнув, что случилось что-то из ряда вон выходящее. Мой тон, когда я говорил с инспектором по телефону, не оставил на этот счет никаких сомнений.
— Вы вооружены?
— Так точно, сэр, — ответили они хором, сержант даже достал из пиджака пистолет и показал мне.
— Гитхуа попал в беду, его жизнь в опасности, — объявил я, доставая из ящика письменного стола свой 'вальтер' калибра 7,62 и проверяя затвор.
Они долго приходили в себя, переваривая мое сообщение.
— Но что с ним, сэр?
— Совершив прогулку в Ньери, мы подписали ему смертный приговор. Билл Уокер ездил вовсе не за бхангом. Он устроил проверку Гитхуа и нам. Он профессионал и не мог не заметить нашей суеты. Прочли его пожелание?
— 'Удачи в следующий раз!'
— Вот именно, инспектор. Мы себя выдали, им теперь известно, что мы напали на след.
— Ублюдки!
— Башковитые ублюдки, инспектор, и к тому же учтивые и предупредительные: дали нам знать, что игра идет в открытую.
— Для чего они это сделали, сэр? Могли бы притворяться, будто ничего не замечают.
— Задета их профессиональная гордость, сержант. Этот сукин сын Уокер не мог скрыть радости, что так ловко нас одурачил. Сейчас, поди, смеется над нами, и дружки его животы надрывают.
Встав со стула, я сердито сунул револьвер в специальную кобуру под мышкой. Я многое могу снести, не терплю только, когда меня оставляют в дураках.
— Жаль, если бы черный американец нас не раскусил, они охотно бы заключили сделку.
— Нечего было переться за ним до самого Ньери…
— Да что вы, Джо! Узнав о цели поездки, мы обязаны были организовать наблюдение.
— Верно, сэр.
— А теперь им все про нас известно, и тот, кто свел нас с ними, может поплатиться жизнью. Им необходимо поддерживать свою грозную репутацию, да и нас предостеречь. Вспомните два убийства, с которых это дознание началось.
— Одно — в национальном парке 'Цаво'. И другое — на шоссе Нгара.
— Вот именно, сержант. А сейчас готовится третье убийство. Поехали. Надо бы успеть предупредить Гитхуа — бедняга на волоске от гибели.
Мы поехали в Нгару, где жил Гитхуа, квартира оказалась запертой. Мы спросили у соседей, никто его сегодня не видел.
— Почему Билл Уокер бросил машину в аэропорту?
— Не знаю, сержант, — ответил я устало. С каждой минутой беспокойство за судьбу Гитхуа возрастало. — Одно я знаю — этот американец на свободе. Черт возьми, он наверняка уже представил доклад синдикату о своих подвигах и о двурушничестве Гитхуа. Нет, сержант, он не улетел. Готов держать пари на месячное жалованье.
— Куда теперь, сэр? — спросил наш водитель.
— Везите нас в Иерихон, капрал. Когда туда доберемся, я покажу дорогу. — Я рассеянно смотрел в окно машины, но мысли мои были далеко. Он, оказывается, шутник — этот Билл Уокер: машина, оставленная в аэропорту, издевательская надпись на лобовом стекле и дурацкая гонка. Беда в том, что шутки его — дурного вкуса.
В Иерихоне разыскать вожака шайки 'Сичеки' не удалось. Его видели около одиннадцати часов в обществе троих мужчин: белого, индийца и африканца.
— Можете описать их внешность? — спросил я встретившихся нам юнцов.
— Европеец — высокий тощий брюнет с выцветшими глазами. На индийце джинсы и очки с толстыми стеклами…
— Макс и Кассам, — кивнул я. — Ну а африканец?
Из последующего описания я понял, что это был Гитхуа. Значит, он у них в руках! Они будут пытать его — что именно сообщил он полиции о синдикате. Я места себе не находил. Одно убийство — это уже чрезвычайное происшествие, а в нашем деле вот-вот появится уже третий по счету труп!
Я распорядился ехать на угольный склад — а вдруг Гитхуа там!..
— В одиннадцать их видели в Иерихоне, — как бы рассуждая вслух, сказал инспектор Мбуви, — значит, синдикат немедленно отреагировал на доклад вернувшегося из Ньери Билла Уокера.
— Верно, — согласился я. — Они-то знали, где и как разыскать Гитхуа. Может, Уокер имел с ними на этот счет какую-то договоренность, о которой Гитхуа умолчал.
Уже темнело, когда, лавируя в потоках транспорта, мы прибыли на Гроген-роуд.
— Я заметил, что Гитхуа нервничает, — сказал я. — Мне пришло в голову, что он хочет попросить у нас охрану, но не решается. Видимо, была и другая причина.
Мы вышли из машины и забарабанили в обитые гофрированным железом ворота. Через несколько минут появился сторож, которого мы уже видели раньше. Узнав нас, он широко распахнул створки.
— Гитхуа был здесь сегодня? — спросил я.
— Был ли здесь Гитхуа? — переспросил он. — Нет, сегодня его здесь не было, хотя вчера обещал заехать. Обещал дать мне немного денег. Обычно он слово держит, но сегодня — нет. А у меня детишки малые, их кормить надо, как же без…
— Когда вы его ждали?
— Утром. — Он уставился на меня из-под набрякших век. — С ним что-нибудь случилось?
— Пока не знаем, — ответил я. — У нас с ним тоже было назначено свидание, а он не пришел.
После моих слов сторож заметно приободрился.
— Ну ничего, сегодня не пришел — придет завтра.
