– Это Кирилл, – сказал Мартин, – наш бессменный аутофарер. Кирилл, знакомься – это Ксения.
– Привет, – сказало волосатое нечто. – Ну что, едем?
Ксюха кивнула.
Клуб оказался не так уж и далеко – минут тридцать езды. Зря Мартин переживал, что они могут не успеть. В семь десять лихой Кирилл тормознул у тяжелых железных створок, разрисованных звездами всех цветов и форм.
– Приехали.
Мартин вылез наружу, галантно подал Ксюхе руку. Выбираясь, девушка на мгновение ощутила, какая она у него крепкая и надежная. Как и положено настоящему рыцарю.
– Ты здесь была когда-нибудь?
Она честно покачала головой.
Сам по себе вход в клуб не слишком впечатлял. Дверь обрамляли грубо сработанные колонны, сходящиеся на высоте метров трех. На них опирался стилизованный купол с продольной щелью, откуда торчала подзорная труба. Видимо, все это должно было изображать астрономическую лабораторию. Вдоль трубы яркими буквами шла надпись: «Звездопад». В «е», «о» и «а» дизайнер вмонтировал колечки разноцветных светодиодов, так что ночью буквы, видимо, сверкали и переливались.
Сейчас, во время совсем коротких летних ночей, лампочки не включали.
Играли много всего, Ксюха отбила себе все руки, когда аплодировала, да вдобавок еще и охрипла, подпевая. Правда, Мартин все никак не выходил, она даже подумала: «А вдруг его участие в концерте отменили, и он сейчас сидит за кулисами, переживает, что вытащил ее сюда, а сам…»
Что «сам», решить она не успела, потому что на сцене как раз появился Мартин.
Он сказал несколько слов, каких – Ксюха не расслышала, потому что следила за его руками. Они подтянули колки, попробовали струны, снова подтянули, потом придвинули поближе микрофон…
И Мартин начал.
Лишь теперь она поняла, что во время Инкиной вечеринки он играл не в полную силу. Там он пел для своих, для себя, для души, но в то же время, наверное, не раскрывался до конца. В «Звездопаде» Мартин выкладывался весь, словно вызывал самого себя на какое-то одному ему ведомое соревнование.
Ксюхе очень хотелось верить, что он играет для нее.
Сначала был знакомый «Чайф», потом «Пикник», несколько песен из «Воскресенья». Неизменный для любых гитарных вечеринок «Мусорный ветер».
Каждую песню встречали и провожали аплодисментами. Мартин играл их по своему – некоторые быстрее оригинала, некоторые медленнее, поначалу было непривычно, казалось даже, что так петь нельзя, неправильно, но потом, когда куплет за куплетом в подобной трактовке брали за душу особенно сильно, зал замирал, а в конце взрывался бурной овацией.
И вдруг Мартин сказал:
– А сейчас я спою несколько песен собственного сочинения, если вы не против.
Слушатели обрадованно закричали:
– Давай!
– Ма-артин!
– Ждем! Давай!
– Глас народа – глас божий, – улыбнувшись, процитировал Мартин. – Тогда я начинаю. Первая песня называется «Зиро Ван».
Ксюха уже заметила эту особенность: он любил переводить некоторые слова. «Астру» тогда, на вечеринке назвал драйвкаром, Кирилла – аутофарером, а песню – «Зиро Ван». Наверное, в честь недавно прошедшего по экранам страны супербоевика «Первооснова».
Странная была песня. Какая-то необычная для барда. Может, он пережил какую-то личную трагедию, связанную с интернетом?
Ксюха не знала, что Мариана, младшая сестра Мартина, запуталась в сетевой любви и дважды пыталась покончить жизнь самоубийством. Девушку спасли, даже более-менее успешно залечили душевную травму, но на компьютер она больше смотреть не могла. Вообще.
– Понравилось, – спросил Мартин у зала.
– Да!!!! – завопили слушатели в один голос.
– Ну, хорошо. Тогда слушайте следующую. «Капли дождя».
В конце гитара совсем затихла, лишь чуть-чуть гудела прижатая басовая струна, и казалось, что где-то далеко идет дождь.
Зал не отпускал Мартина минуты две. Наверное, песня была не ахти какая умная и глубокая, но сыграл он ее великолепно.
На сцене уже выступал следующий парень – всклокоченный и рыжеволосый, но Ксюха его почти не слушала. Мартин появился минут через пять из-за неприметной боковой дверки, кивнул кому-то и, непрерывно извинясь, начал пробираться по рядам к Ксюхе.
На него с любопытством оглядывались, пожимали руки, хлопали по плечу. Наконец Мартин добрался, сел рядом и спросил:
– Ну, как?
– Здорово! Великолепно! Просто… просто вот так, – сказала она и поцеловала его в щеку. – Молодец!
Потом они сидели в кафе, болтая ни о чем. Ксюху угостили мороженым, на радостях она даже слегка посадила горло.
В общем, она благополучно забыла обо всем на свете. Чего, кстати, во время летних ночей делать не следует, иначе можно легко не рассчитать и упустить последний автобус.
Именно это и случилось.
– Ой! – всполошилась Ксюха, посмотрев на часы в окошечке сотового телефона. – Полвторого! Как же я теперь домой попаду?
– Что случилось? – спросил Мартин, который как раз ходил к стойке за новой порцией Ксюхиной «слабости». Сливочные шарики с ванилином и малиной, посыпанные шоколадной стружкой…