срочной битве, поскольку все их шмотки были развешаны на невысоких кустиках, что росли вдоль русла петляющей между холмов речки.
...Банные дни, я кстати начал вводить без всяких задних мыслей, почти сразу как получил повышение.
Не, реально. - Куча мужиков, существующие без бабьего присмотра, - остро нуждаются в принудительно-карательной гигиене. Поскольку это только женщины, способны заметить грязь даже там где ее нету. А мы мужики, - грязь на своей одежде, умудряемся заметить, только когда она начинает с грохотом, пластами сваливаться с нее, под собственным весом.
Я бы правда не сказал, что в нашем случае грязь, немедленно становилась источником жутких эпидемий. Увы, - в первобытном мире, не говоря уж о походном существовании, - грязь это неизменный атрибут жизни. Так что у местных с младенчества вырабатывается такой иммунитет, что это микробы дохнут в присутствии человека, а не наоборот.
Но у меня был пунктик по поводу грязи. (Ох и избаловала же меня Тишка). Да и находиться круглые сутки в толпе вонючих мужиков, - не самое большое удовольствие в жизни. Потому, едва получив крупицу власти, я воспользовался ей в личных целях, позаботившись о здоровье подчиненных.
Возможно из этого ничего бы и не получилось, - ломать привычки не так просто. Но Эуотоосик про этот мой пунктик насчет чистоты, знал. Я поведал ему о нем, когда объяснял почему обязательно надо кипятить хирургические инструменты и мыть руки перед тем как начать мучить больного. Так что он поддержал мое стремление к регулярным банным дням, правда только среди забритых. - Видать ему интересно было что из этого получится, - экспериментатор хренов.
Асииаак тоже, как ни странно отнесся к идее банных дней одобрительно. Вероятно мысль о том что даже мыться и стирать одежду, подчиненные будут ходить строем, - очень грела его душу старого служаки.
Несколько подчиненных правда возмущенно поквакали, но потом привыкли к тому, что примерно через каждые пять-семь дней, я заставляю их отстирывать, (или делать вид что отстирывают) одежду в ближайшем водоеме. Правда последние морозные деньки я вроде как поумерил свой пыл. Но вот сегодня с утра, мне почему-то пришла в голову подобная блажь. ...В конце концов, для нормального дикаря, поторчать парочку часов голышом при нуле градусов, - это не смертельно. Благо, в ближайшей роще можно наломать дровишек и погреться у пламени костра.
...В общем, - сегодня был банный день. И вся оикия забритых, кроме ее оикияоо Асииаака, который считал что ему западло возиться в воде вместе с подчиненными, и помощника оикияоо, утопавшего на поиски травок, разгуливала фактически голышом и босиком.
Кстати о 'босиком'. - подхватил свою суму и побежал к реке, где старательно омыл свою рану от крови и внимательно осмотрел ее.... Да не такая уж она и глубокая как мне показалось с перепугу. ...А то что крови много натекло, - так это скорее всего из-за бега. - Сердце стучит быстро, кровь несется по жилам как сумасшедшая, ну и через дырку в коже выливается, ясное дело сильнее. Тут по-хорошему, даже шить не надо. (Точно не надо. Зашивать раны самому себе, это то еще наслаждение, всю прелесть которого я, грубый мужлан, оценить не способен). Так что достаточно будет кой-каких мазей из арсенала Эуотоосика, и плотной повязки.
Бросился назад, указав глазами стоявшему рядом Таг*оксу на лежащую на берегу сумку. Быстренько обмазал рану вонючей мазью, нашего личного с Эуотоосиком изобретения, сочетающую как йодные водоросли так и горькую травку, а потом плотно перемотал.
Все! - Я готов к дальнейшим подвигам, но слишком многого от меня не ждите.
...Пришлось по пути даже пару раз упасть и полежать на земле, чтобы многого от меня не ждали. ...В конце концов, аиотееки не тупицы какие-то вроде меня, - вполне бы могли просто проследить мой путь по следу, оставленному бегущим и капающим кровью человеком. - Нафига было еще и меня тащить?
Ну да я дотащился. Дотащился и указал место, где встретил злобных супостатов, посмевших напасть на верного слугу родя Ясеня, (если конечно 'ясеекээу', и впрямь означает ясень).
Тут я демонстративно сел, типа ножки меня не держат, и больше ни во что не вмешивался и не комментировал. ...А и чего тут комментировать? - Итак все ясно. - Вот это мои следы. Вон ихние. Я сидел на этом холмике, выкапывал корешки, а они вон оттель выскочили и попытались меня на этом холмике навечно и оставить. ...Может думали что после этого корешки расти лучше станут. Мы малость поизображали салочки на вершине холма, а потом я сумел вырваться из их окружения, схлопотав правда при этом рану на руке, и припустился бежать. ...Они малость побегали за мной, а потом отстали и сдернули назад. ...И было их, судя по следам, всего четыре человека.
Солнышко еще во всю светило, и до заката было не меньше часов пяти-шести, так что наш доблестный Кииваасу, принял решение преследовать супостатов. Для этого он взял с собой четверых оикия помоложе, а оставшимся двум велел следовать назад, присматривать за лагерем, (что-то мне подсказывает, что не столько за лагерем, сколько за тем чтобы оставшиеся под наблюдением всего лишь одного оикияоо забритые, не устроили себе пиршество из общих припасов. С них станется, с дикарей). ...Ну и меня тоже отправили вместе с этими двумя, поскольку видно было что толку от слабого забритого докторишки, в преследовании врагов, один черт будет немного.
Ну и ладно. - Я не обиделся. Не больно-то мне и хотелось топать целых два километра до ближайшей реки, а потом обратно. ...Я сегодня и так этот путь уже четырежды проделал. ...Причем все время в разных тапках, которые забрал у своих подчиненных, для разнообразия стараясь брать разных размеров. А чтобы никто не обратил внимания на босоногость личного состава, - устроил банный день.
Да уж, что и говорить, а я сегодня набегался! Надо было на всякий случай изобразить цепочку следов лекаря ищущего травки и корешки. (хотя конечно сейчас, зимой, только и делать что травки собирать). Потом надо было изобразить две дорожки следов, повторенные по четыре раза. - Одну от холма до реки, - якобы убегающих назад супостатов. И другую, - от реки до холма, - якобы отряда разведчиков, которые что-то там выслеживали, пока не наткнулись на меня. А потом еще и резануть себя по руке, и припуститься что есть мочи бежать до лагеря. ...Причем бежать без всякой халтуры и переходов на неторопливый шаг, - так, словно за мной и впрямь все демоны ада гонятся. ...Как я говорил, - местные следы читать умеют великолепно, и след бегущего в панике, от неторопливо прогуливающегося, отличат сразу.
Да уж, - чистый Голливуд! - Сплошные спецэффекты. Надеюсь что крутые голливудские актеры, на съемках дорогущих блокбастеров, дерясь с несуществующими, вписанными позже на компьютере монстрами, выглядят так же глупо как и я, когда пять раз изображал схватку на холме, задействовав себя в пяти ролях. ...И попробуй тут схалтурить, - местные следопыты это разом учуют. Так что приходилось честно убегать от самого себя и за самим собой гоняться. И если вы думаете что так просто запомнить свое точное местоположение и все траектории движения....То тут вы сильно ошибаетесь. Я до последнего не был уверен что аиотееки купятся на подобное. ...Правда я также надеялся что меня они с собой не потащат, а оставят в лагере. Ну да и хрен с ними.
- Э-э! Мужики, - простонал я вслед идущим своей обычной размашистой походкой аиотеекам, сообразив что опять подвернулся удачный момент. - не оставляйте меня тут одного, вдруг эти опять выскочат....
Мужики обернулись и посмотрели на меня как на последнюю тлю. - Нытиков и трусов тут никто не любил. Так что они меня даже насмешками не удостоили.
- ...А если вы приведете меня в лагерь, - в отчаянии прокричал я им вслед, - Я дам вам корешки, отвар из которых торкает получше самого забористого пива!
Мужики остановились. - Как и всякие нормальные люди, - аиотееки имели определенные склонности к одурманивающим зельям, не важно, - вину, пиву, или вот таким вот грибам-корешкам. ...Тем более, что тут считалось что одурманивая себя ты не здоровье свое губишь, и не дисциплину нарушаешь, а вроде как ближе к духам-предкам становишься. -Прозреваешь прошлое и будущее, получаешь советы от старших. ...Ко мне тут уже пару раз подкатывались невзначай, с предложениями поделиться какими-нибудь полезными для возрастания духовного сознания зельями. Но раньше я отговаривался незнанием. А вот теперь, в отчаянии, наконец согласился.
- Вот, - сказал я им, доставая из сумки заветный корешок, которых у меня всего-то и было пара
