– Слушай меня, жрец!
У Волынщика было уникальное свойство вкладывать в любое необходимое ему в эту минуту слово сразу несколько значений – от уважительного до оскорбительного, – и эти оттенки могли сосуществовать, и ты мог сам выбирать устраивающий тебя в эту минуту; Волынщик же брал на вооружение непременно все оставшееся, импровизируя на ходу.
– Мы тебе уже предлагали мир. Ты не прислушался к нашим словам. Пришлось сделать предупреждение. А за беспокойство надо платить. Мы согласны за твоих людей, за всех, что у нас, взять одного. Просто к нам попал не совсем тот, кто желателен. Ты ведь не прочь, одного на всех, а?
Книгочей шагнул к Травнику и тихо прошептал: «Симеон, это уловка. Этот дьявол что-то задумал. Не соглашайся».
– Да не шепчи ты, умный! – махнул рукой Птицелов. – Я его знаю немного и наслышан достаточно. Он же всегда других выгораживает. Тут же неплохо вырисовывается: всех наших пленников – и на одного! Ты же совестливый, друид. Ну, давай?
– Симеон, лучше я пойду, – тихо сказал с другого бока Снегирь. Он был непривычно бледен, но глаза его горели холодным решительным огнем. Ян стоял, не зная, что сказать. Он почувствовал горечь собственной незначимости, словно он здесь был посторонним и никому не нужным даже в смерти.
– Я согласен! – громко сказал Травник, и Книгочей опустил голову. – Пусть приведут моих людей.
– Ой-ой-ой, какие мы торопливые! – шутовски запричитал Птицелов, в притворном молчании обхватив голову руками. – И герои, что характерно! Я понимаю ход твоих мыслей, друид. Очень, кстати сказать, верный ход. Но только когда ты не играешь в мою Игру. – Зорз торжествующе улыбнулся.
– Что ты хочешь еще? – бескровными губами тихо проговорил Травник.
– Да ничего, друид. Ничего нового. – Птицелов явно наслаждался моментом. – Я же сказал, что мне нужен один человек. Я согласен на одного человека.
Птицелов нажал на фразу и, выждав мгновение, закончил:
– Но не тебя, друид Травник.
– Кто же тебе нужен в обмен? Не думаю, что смогу менять одних своих людей на других. – Травник мгновенно справился с ударом и теперь, что называется, закусил удила.
– Мне и не нужны больше твои люди, – с деланным небрежением лениво протянул Птицелов. – Мне нужен вот он!
И он указал на… Яна, стоящего справа и чуть сзади Травника.
– Он ведь свободный человек, Ян Коростель, не правда ли?
Птицелов приятельски подмигнул Яну.
И странное дело, Ян вдруг почувствовал, что этот человек, Птицелов или Волынщик, сейчас не причинит ему никакого вреда. Между ними вдруг возникло непонятное единение, и зорз глядел на Яна почти дружески, во всяком случае, искренне.
– Он не пойдет, – неожиданно громко сказал Травник, и Ян вздрогнул. – Я отвечаю за него, и поэтому пока он мой человек.
– Пока – что? – с интересом глядя на друида, спросил Птицелов. Теперь он выглядел доброжелательным и сочувствующим собеседником, искренне стремящимся прийти хоть к какому-нибудь соглашению.
– Пока он сам не уйдет, и тогда другие будут рядом с ним. Теперь же он проводник моего отряда, и поскольку он идет добровольно, я не имею права приносить его в жертву ради друидов, которые сейчас – воины в плену.
– Судя по всему, это твой окончательный ответ, друид, – подытожил Птицелов. – Я не ошибаюсь, нет?
– Не ошибаешься, – сурово сказал Травник.
Зорз помолчал немного, о чем-то размышляя. Книгочей перешепнулся с Травником, и Симеон отрицательно покачал головой.
– Ну что ж, – вздохнул Волынщик, – нет так нет, неволить не буду. В сущности, мне не настолько нужны люди в моей миссии.
«Как ступеньки лестницы», – подумалось Яну, и он почувствовал, что все предыдущее было только подготовкой, прелюдией к тому, что он скажет сейчас. Однако и тут интуиция Птицелова опередила.
– В таком случае – мое вам последнее предложение. Странно, просить-то пришли вроде бы вы… – Птицелов в сомнении покрутил очередной одуванчик за измочаленный стебелек.
– Решено! Человек по имени Ян Коростель отдаст мне то, что висит у него на шее. Это – ключ, который вам известен. Я обращаюсь теперь ко всем, потому что этот ключ, по-видимому, не принадлежит ни одному из вас, кроме Коростеля. Когда я его получу, я отпущу всех ваших людей, которые у меня есть.
– Наш ответ – нет, – сказал Травник, и изумленный Ян увидел, как Книгочей со Снегирем согласно кивнули.
– Ваше мнение для меня, безусловно, ценно, – заметил Птицелов. – Но что скажешь ты, Ян? Мы с тобой уже встречались, но, к сожалению, не при тех обстоятельствах, которых бы я желал. Тогда ты показался мне трезвомыслящим парнем. Думаю, ты понимаешь, что в случае штурма замка все друиды умрут, причем не только те, что находятся внутри, но и снаружи?
При этих словах Книгочей тихо фыркнул, и Птицелов покосился в его сторону.
– Если твой новый приятель, Ян, вздумает темнить или выжидать чего-то, мои люди в замке пустят в ход ножи, не дожидаясь, пока этот упрямый друид станет сговорчивее. Времени на раздумье у тебя нет. Что ты решишь? Но помни: горячность – всегда плохой советчик, это, я думаю, ты понял еще там, в поле…
– Пусть друиды отойдут, на десять шагов, – тихо сказал Ян, пощупав пальцами ключ на груди. Он
