– Сначала был шок. Сейчас она рада, что его похоронили здесь. Она по нескольку раз в неделю ходит к нему на могилу.
– Гм-м, – пробормотал Ник. – Я заглянул в «Соколиное логово». Ты живешь в гостевом домике?
Она залилась краской.
– Надеюсь, ты не возражаешь?
– Нет, – бросил он как мог небрежно. – Я просто взял оттуда свои вещи.
– Значит, ты уезжаешь... – Ее огромные зеленые глаза умоляли его остаться.
– Я получил повышение. Штаб-квартира корпорации, маркетинг.
Она даже не пыталась скрыть глубокое разочарование.
– Понятно. Это то, чего ты всегда хотел.
– Ага. – Он чувствовал себя последним подлецом, но выдавил залихватскую улыбку, с помощью которой всегда выходил из затруднительных ситуаций. – Я распорядился о переводе моих акций «Голубого грота» на твое имя.
Она поджала губы.
– Сколько ты за них хочешь?
– Нисколько. Я дал Пифани слово, что расстанусь с акциями, когда покину Мальту.
– За ту же сумму, которую отдал за них Трейвис. Разве не так? – спросила она с сарказмом в голосе, чтобы замаскировать обиду.
– Мне не надо денег. – Он уставился в потолок. Неужели нет ни малейшего шанса вывернуться, не задев ее чувства? – Я хочу, чтобы акции принадлежали тебе, только и всего.
– Почему? – Ее голос звучал с вызовом, что раньше ей не было свойственно.
– Мне было хорошо здесь. Ты... твоя семья помогла мне в трудную минуту.
– Ник, – произнесла она едва слышным шепотом, – я люблю тебя. Предоставь мне хотя бы один шанс. Давай поговорим.
Он намеревайся расстаться с ней без лишних сцен и надеялся, что она позволит ему с достоинством удалиться. Но нет, за несколько недель, проведенных ими врозь, она набралась уверенности. Его план сбежать, не причинив ей боли, был загублен.
– Тут не о чем говорить, – сказал он по возможности сухо.
– Моя любовь ничего для тебя не значит?
Ее горькое выражение лица говорило о том, что его уход причинит ей сильную боль.
– Ты только думаешь, что любишь меня, а на самом деле...
– Я люблю тебя по-настоящему.
– Ты так думаешь... – упрямо твердил он, не находя слов.
– Точно так же, как ты думаешь, что до сих пор любишь Аманду Джейн?
– ДУМАЮ? – Он впервые повысил голос. – Думаю? Я точно знаю, что люблю ее. И всегда буду любить. – Не успели эти слова вырваться, как ему тут же захотелось взять их назад. Дело было не в том, что они не соответствовали действительности – очень даже соответствовали; но мученический вид Джанны подсказывал, что лучше бы было сдобрить пилюлю спасительной ложью, что, собственно, и входило в его намерения.
– Я не пытаюсь занять ее место, Ник. – Ее ясные зеленые глаза заглянули в его. – Я знаю, что это не удастся никому и никогда. Но ты скорбишь по ней уже пять с лишним лет. Может быть, хватит? – Не получив ответа, она добавила: – Или ты собираешься провести остаток жизни в одиночестве?
Его планы на будущее не шли дальше решения очередной встававшей перед ним проблемы. Тем временем проблемы нарастали, как снежный ком. Сейчас ему не хотелось все это обсуждать.
– Ты ведь и Коллису говорила, что любишь его?
Она схватила его за руку.
– Говорила, но это было совершенно не то же самое.
Он вырвался. Джанна не оставляла ему другой возможности, кроме бесславного бегства.
– Ты уже в разводе?
– Нас разведут через две недели.
Он распахнул дверь и крикнул с порога:
– Вот тогда и поговорим.
Пробка от шампанского высоко взмыла в прозрачный осенний воздух и упала посреди сада Лифорт- Холла. Джанна и Пифани, подняв бокалы, ждали момента, чтобы осушить их в честь новобрачных. Одри и Эллис, сыгравшие свадьбу несколькими неделями раньше, в «Соколином логове», широко улыбались Уоррену и Шадоу.
– Хло всегда хотелось иметь отца, – заявила Шадоу, глядя ясными глазами на Уоррена..
– Теперь он у нее есть, – с гордостью сообщил Уоррен и повернулся к гостям. – Я ее удочеряю.
