– А мне казалось, тебе нравится только желтое золото, – ухмыльнулась Джинси.
– Я решила сделать исключение. Господи, такая фантастическая штука!
– Для меня это чересчур, – призналась я. – Оно слишком большое и кричащее.
Даниэлла бессильно откинулась на спинку стула:
– Воды. Срочно воды! Кто-нибудь, позовите бармена!
Я улыбнулась, довольная, что подруги рядом.
– Только не думайте, что мне не стыдно. То, что я разорвала помолвку таким вот образом… наверное, я всегда буду жалеть об этом. Но до самого критического момента просто не могла решиться. И вдруг почувствовала: сейчас или никогда. Жить или умереть. А умирать очень не хотелось.
Джинси высоко подняла бутылку с пивом.
– Ты храбрая женщина, Клер. Я тобой восхищаюсь.
Я грустно улыбнулась:
– Надеюсь, храбрость меня не покинет, когда останусь вечером одна в своей маленькой квартирке. Теперь на кухне у меня нет никакой техники. Не то что в прежней. Конечно, я почти не пользовалась посудомоечной машиной. Но по крайней мере хоть выбор был! Теперь, если повезет, обзаведусь хотя бы микроволновкой.
– Неужели родители тебе не помогут? – наивно удивилась Даниэлла.
Пришлось рассказать о деньгах, которые ежемесячно присылали родители. В наказание за мое бегство из церкви отец поклялся, что больше не даст мне ни единого цента.
– Мать ужасно зла на него, – продолжала я. – Никак не может смириться с тем, что он решил отказаться от меня. Мало того, грозит лишить наследства. Не пойму только, почему она так удивлена. Лично я почти этого ожидала. Но все же благодарна за ее поддержку. До сих пор поверить не могу, что она осталась со мной после… после несостоявшейся свадьбы. Помогла мне найти квартиру и перебраться из старой.
Я пожала плечами:
– Кто знает? Может, это станет поворотным пунктом и для нее тоже. Последние сорок лет отец вел себя до омерзения покровительственно по отношению к матери. Наверное, и ей пришла пора восстать против него. Постоять за себя. Знаете, до замужества мама собиралась изучать историю искусства и даже поступила в университет. Может, теперь она захочет туда вернуться…
Я осеклась, не желая заходить слишком далеко в своих мечтах. Что тут говорить? Все было слишком неопределенно…
– Стоит найтись одному храбрецу, и другие тут же последуют за ним, – заметила Джинси, и я поняла, что она думает о себе и Рике. – Ты очень смелая, Клер. И кто знает, а вдруг и своей матери помогла собраться с духом?
Кто знает? Сама я всего лишь хотела спасти свою жизнь.
– Жаль, что не сделала этого много лет назад, прежде чем зайти так далеко с Уином, – призналась я. – Прежде чем ранила так много людей.
– Да, мы все жалеем, что ты дотерпела до последнего. Все можно было сделать как-то иначе, – тихо вставила Даниэлла.
– А еще мне очень жаль тебя и Криса, – вспомнила я.
– А, что было, то прошло, – отмахнулась она. – Никогда не знаешь, что ждет впереди.
Джинси подозрительно прищурилась:
– Что происходит в этой легкомысленной головке?
– Ничего. А как у вас с Риком?
– Ага. Главное – вовремя сменить тему. Кстати, все прекрасно. Мы уже поругались из-за вещей. Понимаете, он считает, что его барахло важнее, чего, разумеется, быть не может, а я считаю, что он должен уступать, и, конечно, совершенно права!
– Похоже, вы прекрасно ладите, – засмеялась я.
Хоть бы это оказалось правдой. Хоть бы у Даниэллы все уладилось.
Я так надеялась, что и у меня тоже…
ДАНИЭЛЛА
КТО ПОЖАЛЕЕТ
Мои подруги вдохновили меня.
Обе так отчаянно рисковали.
Откуда у Джинси взялось столько отваги? Она пришла в квартиру Рика, чтобы порвать с ним. Мы с Клер уже готовились услышать ее измученный голос в телефонной трубке. Собирались примчаться в ее квартиру и сидеть всю ночь, слушая, как она изливает душу. А вместо этого последовали короткие телефонные звонки с просьбой ложиться спать и обещанием все рассказать утром.
– Порадуйтесь за меня, – добавила она. – Я так счастлива, что готова взорваться!
Декларация независимости Клер была немного более вызывающей. Последние несколько месяцев она места себе не находила и всячески демонстрировала Уину свои гнев и разочарование в странной, пассивно-агрессивной манере. И, как обычно бывает с подобными методами, потерпела неудачу. И только в момент истины нашла мужество быть честной с собой и другими.
