Ради тебя

в Рестоне. А также время для небольшой разведки. Жаннин, может, и не волновало, чем таким важным Лукас занимается в такое напряженное время, но Джо чувствовал необходимость знать это. Что-то было не так с этим человеком.

– Я буду там около девяти или девяти тридцати. Ладно?

– Да, хорошо. Если ты настаиваешь.

Джо вернулся и сел на раскладной стул, стоящий возле Паулы.

– Я еду в Вену, – сказал он. – Мне нужно переодеться и забрать Жаннин. Садовник не может привезти ее обратно вплоть до завтрашнего дня. У него есть какое-то более важное занятие.

– Какое?

– Откуда же мне знать. Жаннин тоже не знает. Это еще один его большой секрет. Не похоже на то, чтобы они были очень близки, не так ли, если он даже не говорит ей, почему не может вернуться сюда этим вечером?

– Может, она знает, просто думает, что это не твое дело, – предположила Паула.

Джо напрягся.

– Ты так думаешь? – спросил он. – Это не мое дело?

– Я думаю, что ты зациклился на Лукасе Трауэлле, – сказала она. – И ты во что бы то ни стало хочешь доказать, что он плохой парень, и таким образом вернуть себе Жаннин.

– Неправда, – раздраженно сказал Джо. – Просто я хочу убедиться, что он не является плохим парнем. Я не хочу, чтобы Жаннин пострадала.

– Ах-ах-ах, – усмехнулась Паула, и он понял, что она ему не верит.

Он не мог винить ее за это. Он, в общем-то, и сам не верил.

– Хочешь поехать со мной? – спросил он. – Ты пропускаешь работу и…

– Я не вернусь на работу, пока не найдут Софи, – перебила она его. – У меня уйма отпускного времени. Но я поеду с тобой, чтобы взять кое-какие вещи. Если только… – она пожала плечами, – если только ты не хочешь ехать обратно с Жаннин наедине.

– Нет-нет, все в порядке.

Это было его планом или, по крайней мере, его фантазией. Но он не мог сказать Пауле, что не очень-то хочет, чтобы она ехала с ним в Виргинию.

Они молча ехали по горам и по Маршруту 66. Его мозг напряженно работал, и только высадив Паулу у ее многоквартирного дома в Рестоне, он наконец заговорил:

– Я собираюсь заехать домой и выполнить несколько поручений. Затем я заберу Жаннин и вернусь за тобой около девяти тридцати или десяти часов.

Она посмотрела на него с подозрением.

– Ты что-то скрываешь, – сказала она. – Что именно?

Боже, эта женщина видела его насквозь!

– Я точно не знаю, – ответил он. – Но я думаю, что, может быть, нанесу небольшой визит садовнику. Без его ведома.

Она покачала головой в знак неодобрения.

– Я не знаю, что ты задумал, но чувствую, что не смогу тебя от этого отговорить, так что не буду даже пытаться.

– Хорошо, – улыбнулся он ей. – До встречи.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Жаннин должна была признать, что чувствовала себя одиноко. Лукас ее оставил, когда был нужен ей как никогда ранее, и она не понимала, почему он не мог быть с ней этим вечером.

Она лежала на кровати Софи при угасающем свете дня, прижав к груди плюшевого мишку, так же как она лежала несколько ночей назад. В окне она видела светлячков, мерцающих в полумраке и двигающихся медленно, как будто они летели сквозь мед.

У Лукаса была уважительная причина, говорила она себе, иначе он был бы с ней сейчас. Но она не могла не задаться вопросом: правильно ли она понимает их отношения? Придумала ли она себе что-то, чего в действительности не существует? В данный момент ей казалось, что на самом деле она не знала его. Разве они были по-настоящему близки, если он даже не сказал ей, почему именно этим вечером он не мог быть с ней? Она подумала было позвонить ему и сообщить многообещающую новость о том, что одна из собак напала на след Софи, но вдруг испугалась, что ее звонок будет нежеланным. Он сказал ей, что у него важное дело сегодня вечером. Она не осмелилась позвонить.

Но только она начала думать о нем как о нечестном человеке, который использовал ее, как тут же вспомнила, каким он был в офисе Шеффера сегодня днем. Он с неподдельным интересом и беспокойством поговорил с несколькими детьми, он спросил родителей – и самого Шеффера – о перспективах лечения, которое проходила Софи и другие дети. Он был тогда в высшей степени искренним. Он редкий человек, и она простила его за то, что он оставил ее этим вечером. Какими бы ни были его причины, она знала, что они очень уважительные.

Она мысленно вернулась к Софи. Они обнаружили ее след около ручья, почти в миле от дороги. Это должно было означать, что ее ранения не были слишком серьезными. В противном случае она бы не смогла уйти так далеко. Впрочем, ей, должно быть, было очень страшно. Она незнакома с лесом и к данному моменту пережила уже четыре ночи наедине со странными звуками и безжалостной темнотой леса.

Держись, малютка. Чувствовала ли себя Софи покинутой всеми? Спрашивала ли она себя, почему ее до сих пор никто не нашел? Думала ли она, что о ней забыли?

Жаннин легла на бок и почувствовала, как слезы бегут по виску, на покрывало Софи. И в этот момент она услышала звук. Приподняв голову над подушкой, она прислушалась. Причитание было тихим и полным боли. Орла была там, бродила по лесу, окружающему Эйр-Крик, – она искала дочь, которую оторвали от ее сердца посреди ночи.

И впервые в жизни Жаннин точно знала, каково это.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Все трое сидели на плоских больших камнях на поляне и ели холодную запеченную фасоль и копченые сосиски прямо из консервных банок. Марти не позволила разжечь костер, поскольку поисковики могут увидеть дым. У Софи был неважный аппетит, и Зои не могла ее за это винить. У малышки очень болела рана на ноге, и она к тому же сильно напугана. Она, вероятно, начала понимать, что не выберется отсюда в ближайшее время.

Зои наконец-то отказалась от идеи проводить Софи к дороге. У нее было много причин, чтобы передумать. Во-первых, Софи проснулась лишь около двух часов дня, и у Зои не было ни единого шанса дойти до дороги и вернуться обратно до того, как стемнеет. Во-вторых, когда Софи, в конце концов, все-таки проснулась, ее ступня была так воспалена и так сильно нарывала, что и речи не могло быть о том, чтобы она на нее наступала. Зои дала ей какие-то антибиотики из аптечки, которую она принесла с собой, надеясь не только на то, что они помогут, но и на то, что не будет никаких непредвиденных, негативных воздействий на ее почки. Кто знает, что происходит внутри тела малышки?

Но третья причина, по которой Зои не отвела Софи к дороге, была самой убедительной: она просто не могла рисковать безопасностью Марти. Да, Софи пообещала не рассказывать, кто тот человек, который нашел ее в лесу, и Зои знала, что ребенок искренне обещал это. Но Марти была права. Они будут спрашивать Софи, пока она не сдастся. Она была умной и сильной, но в то же время больной и напуганной. Нет, Зои не могла подвергать Марти такой опасности.

Когда Марти, выплеснув свою ярость, вернулась из леса, Зои села с ней на софу в гостиной, и они тихо поговорили, пытаясь придумать, что им делать. Они обе уже успокоились и были готовы найти благоразумное решение.

– Пожалуйста, мам, не отводи ее к дороге, – сказала Марти.

Ее голос был тихим, но умоляющим, и Зои разрывал на части страх, который был спрятан за словами дочери.

– Ты разработала этот план, чтобы вытащить меня из тюрьмы, – проговорила Марти. – Этот замечательный, продуманный план. А если ты отведешь ее, это все испортит.

– Но ведь она больная маленькая девочка, – сказала Зои. – Серьезно больная. Боюсь, она может даже