– Я – отец Лейси, – сказал он.
– Бобби, – представился мальчик, церемонно пожимая протянутую руку.
– Куда направляетесь, ребята? – спросил Алек.
– На аттракционы, папа. – Лейси прошла мимо отца, Джессика и Бобби последовали за ней.
– Ладно, повеселитесь как следует! – крикнул Алек им вслед.
Он взглянул на Оливию, и они продолжили свой путь к «бронко». Теперь их разделяло несколько футов, но эти футы казались милями.
В полном молчании они сели в машину. Алек оглянулся, задним ходом выезжая со стоянки на улицу, и костяшки его пальцев на руле были совершенно белыми в ярком мигающем свете аттракционов. Он повернул в сторону Килл-Девил-Хиллз. «Наверное, сейчас ему хочется избавиться от меня, – подумала Оливия. – Ему хочется вернуться домой, а не везти меня обратно к отделению скорой помощи».
Они проехали четыре квартала, когда Оливия нарушила молчание.
– Вам не хочется, чтобы Лейси видела вас с любой женщиной или только с той, которая не смогла спасти жизнь ее матери?
Алек коротко глянул на нее, и снова сосредоточил внимание на дороге. Он вздохнул.
– Извините. Мои дети никогда не видели меня ни с какой женщиной, кроме Энни, и сейчас я чувствую себя просто нелепо. Я бы не хотел, чтобы Лейси сделала какие-то неверные выводы из того, что увидела нас вместе. Вероятно, ей кажется, что я предаю Энни.
– Мы друзья, Алек. Разве вы не можете иметь друзей?
Казалось, он не слышит ее.
– Этот парень, с которым она была, выглядит слишком взрослым для нее.
Оливия крутила на пальце обручальное кольцо.
– Может быть, вам следует обращаться с ней несколько строже?
Он покачал головой.
– Ни в коем случае! Энни никогда не стала бы ее ограничивать.
Оливия тщательно взвесила каждое слово, прежде чем тихо произнесла.
– Энни уже нет. Этим ситуация сильно отличается от той, что была прежде. Вы не можете знать, что бы она на самом деле сделала.
Алек въехал на стоянку отделения скорой помощи.
– Ну, очень скоро у вас будет собственный ребенок, и тогда вы сможете воспитывать его или ее, как вам заблагорассудится. А у Лейси все эти годы не было никаких сложностей, и сейчас я не собираюсь что- либо менять.
Он выключил зажигание, вылез из машины и обошел вокруг, чтобы открыть дверцу Оливии. Когда она выбралась наружу, ее глаза были полны слез. Она посмотрела на Алека.
– Я поняла, как вас смутило то, что Лейси увидела нас вместе, – сказала она, – но, пожалуйста, не надо вымещать свою досаду на мне.
– Извините, – произнес он почти шепотом, удрученно опустив голову, и она была рада, что Они стоят на ярко освещенном месте и не могут коснуться друг друга.
Оливия села в свою машину и выехала со стоянки. Она обернулась, чтобы посмотреть на Алека, стоявшего в пятне яркого белого света и глядевшего ей вслед.
Приехав домой, она обнаружила на автоответчике четыре сообщения, оставленные одним и тем же репортером «Газетт», молодой женщиной с нетерпеливым голосом. Каждое следующее было настойчивее предыдущего. А последнее носило почти угрожающий характер, поскольку репортерша наконец объяснила цель своего звонка.
– Я обязательно должна побеседовать с вами сегодня вечером, доктор Саймон. Это касается Энни О'Нейл.
Оливия рассвирепела и нажала кнопку стирания. Что уж такого срочного может быть в разговоре о женщине, которая давно умерла, и о которой Оливии, как бы то ни было, совершенно не хотелось говорить сегодня вечером? Однако она знала репортеров. Эта молодая женщина не успокоится до тех пор, пока не поговорит с ней.
Оливия подошла к стене и выдернула телефонный провод из розетки. Затем она отключила телефоны в спальне и на кухне, прекрасно сознавая, что таким образом отсекает для себя возможность этим вечером поговорить с Алеком. Ну, что ж, пусть так и будет. Если же он не позвонит сегодня, то она этого и не узнает.
ГЛАВА 29
– Это врачиха, которая убила маму, – сказала Лейси, заливая молоком рисовые шарики у себя в миске.
Алек, нахмурившись, посмотрел через стол на свою дочь.
– Нет, – сказал он осторожно. – Она доктор, которая пыталась спасти жизнь твоей мамы.
Лейси подняла на него глаза.
– У мамы было всего лишь одно маленькое пятнышко крови на рубашке – больше ничего. Но когда врач поработал над ней, она до смерти истекла кровью.
У нее задрожала нижняя губа, и Алек видел, как Лейси пытается с ней справиться. Она опустила взгляд
