Вчера вечером я была на кухне, а Кайл и Лу сидели в гостиной. Они думали, что я поднялась наверх, поэтому завели разговор обо мне и Иден.
– Каким чудом нам удалось вырастить ребенка здоровым. Но сейчас все идет насмарку, – сетовал Кайл.
– Ты преувеличиваешь, – пыталась его успокоить Лу.
– Я не хочу, чтобы Иден стала такой, как Кэт.
– Кэт по-своему счастлива. Кайл фыркнул.
– Свинья в свинарнике тоже счастлива.
Так он и сказал, слово в слово. Я никогда не забуду эти слова и не прощу их ему.
– У Иден очень болезненный вид – как смерть.
– Ты хочешь взять ее с собой? – спросила Лу.
У меня сердце упало. Мой ребенок! Я никогда не позволю им отнять моего ребенка!
– Я не могу так поступить с Кэт, – сказал Кайл, – к тому же, с нашими переездами мы только ухудшим дело.
Лу вздохнула.
– Я не знаю, что еще предложить, Кайл.
– Знаешь, Лу, я подумывал, может, я – мы – поживем здесь немного?
Я страшно обрадовалась. Но наступившее молчание остудило мой пыл, и я поняла, что Лу плакала.
– Не надо, не плачь, – неподдельная нежность в голосе Кайла была так хорошо знакома мне. – Ну, пожалуйста, Лу…
– Ты этого добивался? – в голосе Лу было столько боли.
– Почему ты так говоришь! – Кайл почти кричал. – Иден моя дочь, я несу ответственность за нее, понимаешь, Лу! И я не позволю, чтобы она сгнила в этой проклятой пещере. В этой семье ненормальность передается по наследству, и когда-нибудь это должно прекратиться.
– Кайл, ты забываешь о себе, о своей карьере, – повысила голос Лу. – Через год ты получишь степень доктора. Разве можно так все бросить на полпути?
– Но мы же не навсегда здесь поселимся. Мы поживем всего несколько месяцев. Иден – моя дочь, и я должен пожертвовать чем-нибудь для нее. Если я останусь – буду гулять с ней, водить куда-нибудь подальше от этой чертовой пещеры и дома. Неужели имеет значение, когда я получу ступень—через год или через пять лет?
Наступило долгое молчание. Потом Лу сказала:
– Мне кажется, я не смогу жить в этом доме. Атмосфера в нем такая гнетущая. К тому же, Сюзанна и твой отец презирают меня.
– Значит, не останешься?
Лу заплакала. Когда Лу плачет, мне почему-то становится страшно, наверное, от того, что она излучает такую силу и надежность, что видеть ее слабой просто невыносимо.
Я решила положить конец их спору и, собравшись с духом, вошла в гостиную. Кайл и Лу опешили.
– Я слышала все, о чем вы тут говорили. Я не так слепа и глупа, как вы думаете. Я знаю, что образ жизни, который я веду, губит Иден. Я очень беспокоюсь за нее – я все-таки ее мать, хотя и плохая, и хочу, чтобы, вы помогли мне. Но сплетничать за моей спиной – не самый лучший способ решить проблему.
Мгновение спустя Кайл сидел рядом со мной и держал меня за руку. Мне было тяжело слушать его извинения после сказанных им слов: «свинья в свинарнике».
– Я поживу здесь немного, – сказал Кайл.
– Нет, уезжай, – твердо сказала я, хотя это мне стоило большого труда. Но как же посветлело лицо Лу! Она вытерла глаза тыльной стороной ладони.
– У тебя карьера, жена, и вся жизнь впереди, – продолжала я. – Так что и думать об этом забудь.
– Я научу тебя водить машину, – предложила Лу. – Тогда ты сможешь брать машину у папы и навещать друзей.
– У меня нет друзей, – ответила я и внезапно почувствовала, как мне не хватает Мэтта.
– Когда будет машина, появятся и друзья, – нашлась Лу.
– Ладно, – согласилась я.
В конце концов, решила я, неужели я не смогу научиться водить машину. Это будет не так уж и трудно. Ради спокойствия Кайла и счастья Иден я готова на все.
– По воскресеньям ты будешь ездить в церковь с Сюзанной, – нарисовал Кайл еще более радужную перспективу. Так легче найти свой круг общения.
Я вытаращила глаза. Это уж слишком! Ничего, я выдержу все.
– Хорошо, – пришлось согласиться мне, хотя не могла представить себя в роли прихожанки.
– Весной не спускайся в пещеру, – диктовал свои условия Кайл. – Пиши дома.
– Согласна, – мое терпение было на исходе.
