Он сел за стол в темном углу, наблюдая за дверью, стараясь вспомнить, случалось ли ему обедать за последние полтора года с кем-нибудь еще, кроме Кайла и Лу, или Сэма и Джен. Нет, не случалось. Поэтому он чувствовал себя нервозно. Он быстро встал, когда увидел Иден у двери. Она остановилась в нерешительности, привыкая к полумраку. Он шагнул к ней. Темно-белокурые волосы ее были распущены, как это было сегодня утром. Шея была длинной и гибкой, как и вся она, но в ней была и твердость, которая привлекала его. Возможно потому, что это было противоположно хрупкости Шарон. Она выглядела так, как если бы могла преодолеть все, что встретится ей на ее пути. Она не легко бы стушевалась.
Он снова подумал, насколько она неузнаваема. Хорошо. Он и не хочет привлекать к ней внимание.
Иден улыбнулась, когда увидела его, и пожала руку, которую он протянул ей. Он провел ее к столу, усадил, протянул меню.
– Чего бы вы хотели из бара? – спросил он.
– Вина, – сказала она. – Какого-либо белого.
Он заказал из бара для Иден вина, а для себя пива. Когда усмехающийся бармен протянул ему выпивку, он подмигнул Бену:
– Она немного старовата для вас, не так ли?
Бен обошелся без комментариев. При других обстоятельствах он мог бы сказать что-нибудь резкое, чтобы защитить самого себя. Но не хотелось начинать этот вечер таким образом.
«Не обращай внимания, – сказал он себе. – Не допускай, чтобы это задело тебя».
Но к тому времени, когда он поставил вино перед Иден и сел на свое место, колени уже тряслись. Эта фраза бармена вывела его из равновесия. Он не был столь неизвестен здесь, как бы ему хотелось. Он потягивал свое пиво, наблюдая, все ли глаза в комнате сфокусированы на нем и Иден.
– Вы часто сюда приходите? – спросила Иден. Он кивнул.
– Я полагаю, это стало привычкой.
Старшая официантка, Рут, возникла возле его стола, оранжевая помада подчеркивала наружный контур губ.
– Вам то, что обычно? – спросила она Бена.
– О, нет. – Он был в привычной ситуации. – Мне сегодня пирог с крабами.
Его бросило в жар, и краска поднялась от шеи и щек. Если бармен знал о нем, то и Рут должна знать.
– Я хотела бы фаршированную камбалу. – Иден невинно улыбнулась Рут.
Он был уверен, что Рут пошлет ему взгляд, полный отвращения, как только направится на кухню. Он никогда бы не привел сюда Иден, если бы мог предположить, что где-то есть место, где его никто не знает. Но здесь был дансинг. Почти каждый вечер он наблюдал за танцующими парами, размышляя, есть ли у него шанс когда-либо снова прижимать к себе женщину.
– Вы любите танцевать? – спросил он.
– Да, люблю.
– Оркестр скоро начнет.
Она кивнула, опустив глаза и потягивая свое вино.
– Что Кайл подумал о вашем черепке?
– Он подумал, что это вы подложили его, чтобы я нашла.
– Он отмыл его для вас?
– Да. И я нарисовала на задней стороне маленькие номера.
Он взболтал пиво в стакане, раздосадованный своим смущением. Ой хорошо чувствовал себя утром, как только понял, что Кайл не говорил ей о нем, но не мог избавиться от чувства, что каждое его движение здесь изучается другими посетителями и персоналом. Нужно было поддерживать какой-то разговор с ней, а не с самим собой.
– Вы кажетесь погруженным в думы, – сказала она.
– Я пытаюсь придумать для вас такой вопрос, ответ на который я бы знал заранее.
Она рассмеялась, и бриллиант, который она носила на шее, заиграл от света с танцевальной площадки.
– Скажите мне, что вы знаете, и мы сможем исходить из этого.
– Хорошо… Вы разошлись с мужем около года назад. – Его напарник по заключению читал «Нэйшенел Инквайрер», и там это было на первой странице. Снимок темноволосого мужчины рука об руку с рыжеволосой женщиной, заголовок большими буквами провозглашал что-то вроде «Иден Райли сокрушена связью ее мужа и учительницей из Пенсильвании». Там был маленький снимок Иден в нижнем правом углу с лицом, искаженным эмоциями.
Возможно, они что-то выдернули из какого-то фильма и вклеили вне контекста в газету. Тогда, сидя на кровати перед тлеющей золой в своей холодной камере, он почувствовал к ней жалость. Он понял, что это равносильно тому, чтобы ваша жизнь раздавалась массам по кусочкам.
– В следующем месяце будет год, – сказала она. – А что насчет вас? Как давно вы в разводе?
– Мы разошлись около полутора лет назад и развелись в прошлом январе. – Он не мог позволить ей задавать вопросы. – Ваш муж был юрист, верно?
– Ага.
