Я засмеялась.
– Сам виноват.
– Куколка, он тебя не обижает?
И вот почему не удивлена, что Ангелина оказалась поблизости. Саму ее видно не было, зато голос слышен прекрасно.
– Нет. Ну что вы! Скорее наоборот, – вспомнила я вазочку и оглохшего Беса.
Черная бровь поднялась вверх. Зрачки расширились. Я ощутила резкую смену его настроения. Любопытно, что во мне такого? Побитая, ненакрашенная, в гипсе, в бледной больничной рубашке со спутанными, нечесаными волосами, и тем не менее… Тем не менее каждой клеточкой тела чувствую его желание.
– Хорошо! – крикнула древняя уже откуда-то издалека.
– Хорошо, – прошептала я, прежде чем он склонился и поцеловал. А еще любопытно, где на крыше многоэтажки можно заняться очень важным делом? И, главное, как? В душе жила догадка, что вот прямо сейчас и узнаю.
Узнала.
Понравилось.
Рик подхватил меня на руки. Я зажмурилась и уткнулась носом в его грудь.
– Меня ты не боишься, а высоты ты боишься, – мягко усмехнулся он.
– Ну и что, – недовольно приглушенно пробубнила я. – С высоты с нее упасть можно. А тебя чего бояться? Ты замечательный и добрый, ласковый.
Бес вздохнул.
– Маленькая, ты заблуждаешься, не знаешь…
– Все я знаю, – недовольно перебила я. – А о том, чего не знаю, догадываюсь. Рик, мне не семнадцать.
Он засмеялся.
– В нашем случае аргумент не работает.
Я тихонечко покраснела, но вопрос о возрасте поднимать не стала. Когда-нибудь сам расскажет.
Несколько минут спустя он опустил меня на казенную кровать и исчез.
– Куда? – недовольно шепнула я. Каждый раз, когда пропадал без объяснений, хотелось свернуться калачиком и зареветь. Тишину комнаты нарушил шум воды. Я облегченно выдохнула, потом сообразила, чем он намерен заняться, и испуганно завернулась в простынку.
– Рик, только я сама.
– Нет, – коротко бросил он над моим ухом, снова подхватил на руки и мгновение спустя поставил в душе.
– Я большая девочка! – пискнула я, наблюдая, как он переключает воду и осторожно снимает с меня одежду. – И гипс мочить нельзя, – выдала последний аргумент.
– Знаю.
Хоть головой об асфальт!
– Рик…
– Да?
Он склонился и поймал языком каплю с моего живота.
– Бес настырный! – Вместо возмущения вышел блаженный стон.
Легко запрыгнул ко мне, обнял.
– А говорила, что не боишься меня.
– Я не боюсь, я… – осеклась, поздно сообразив, что попалась на простое поддразнивание. – Ладно, проехали, – стиснула зубы. Еще не хватало веселить лишний раз. Обойдется. Он склонился к уху:
– Говори.
Я отрицательно покачала головой. Бес поцеловал шею, затылок, провел ладонью по груди.
– Говори.
Снова замотала головой. Рик зарычал, в руках мелькнуло мыло. Я одновременно и с ужасом, и с диким восторгом представила, что именно меня ожидает. Почувствовала, как на его губах заиграла улыбка. Знает ведь… Весь прежний стыд, в котором я не захотела признаться, упал на пол вместе с одеждой Рика. Никогда бы не подумала, что процедура намыливания тела может довести до состояния абсолютного желания. Я ощущала себя сжатой струной, готовой вот-вот распрямиться. Бес резко развернул меня к себе лицом, прижал к стене.
– Теперь говори!
Я и думать забыла, только не он. Из чистого упрямства выдохнула сиплое «нет». Черные глаза загорелись чем-то, слишком сильно напоминающим азарт. Я поняла, что придется сдаться, не сейчас, но придется. Ему не нужна легкая победа. Он хочет сопротивления. Пожалуй, на это моего ума хватит. Я закусила нижнюю губу и хитро улыбнулась. Хищник сощурился, подвинулся ближе, рука скользнула по животу вниз, меж ног. Я выдохнула и выгнулась. Он тут же убрал ладонь. Недовольно зашипела.
– Говори.
– Нет.
Повторил, на этот раз проникая пальцами дальше.
– Рик! – простонала я. Бес склонился к моему рту, ловя стон, почти беззвучно шепнул:
– Говори.
Еле заметно отрицательно мотнула головой, о чем тут же пожалела, утратив восхитительные прикосновения.
– Рик, – захныкала я.
Теперь провел языком по груди.
– Маленькая, только скажи.
Черные глаза горели тем же, что ощущала сейчас я сама. Ладно, победитель мой.
– Это просто. Я стеснялась.
Бес улыбнулся.
– Меня?
Уперла взгляд в пол. Так и знала, что насмешу.
Рик склонился к моей щеке, возвращая изнывающему телу свои руки и губы.
– Маленькая, – расслышала я.
Кажется, теперь он старался загладить некую вину передо мной. Я улыбнулась. Выигрыш вышел немного горьким, правда? С этой мыслью погрузилась в водоворот наслаждения. Настолько нежным Бес не был со мной никогда.
Глава 2
Солнечный зайчик сверлил закрытые веки и не желал никуда уходить. Заворчала и перевернулась на другой бок. Нос ткнулся во что-то твердое и теплое. Открыла глаза. Взору предстал белый продольный трикотажный рисунок, немного отодвинулась назад и медленно пропутешествовала взглядом выше. Вырез почти под горло, отсутствие рукавов, мускулистые плечи, руки с тонкими запястьями и явно проступающими линиями вен, широкие ладони, длинные пальцы, черный скорпион, угрожающе нацеливший на меня свое жало с плеча, подбородок с ямочкой, тонкие губы, курносый нос, высокие скулы, черные брови, белые волосы и серо-желтые глаза, внимательно с нежностью следящие за каждым моим действием. Протяжно вздохнула. Рик подтянул меня к себе и поцеловал.
«Привет, красавчик», – пропели мои гормоны. Он довольно улыбнулся. Хотя нет. Скорее самодовольно. Я вслух матюкнулась.
В дверь постучали. Мне никак не давало покоя вот это обращение. Отдельная палата. Уважительное, порой почти раболепское поведение персонала. Я не знала о своем панке многого, в том числе и о его положении в этом городе, а то, что он не последний человек, было понятно и дураку. Иначе какого черта мэру понадобилось бы изъявлять желание навестить «больную» и извещать об этом Рика. Лично я этого господина Розочка не знаю. Бес соскочил на пол и распахнул дверь. Медбрат внес в комнату корзину цветов, после чего спешно удалился. Удивленно подняла брови. Рик вынул маленькую карточку, не читая, смял и выбросил на улицу. Объяснений давать явно не хотел и заботиться об экологии тоже. Или это чтоб я
