16
Весь следующий год группа “Дабл Эй” занималась в основном своими финансовыми и организационными делами. Алекс и Андрей переехали в Кесарию, в большие комфортабельные дома, покупку которых помог оформить Рон Берман. В подвальном этаже дома Андрея было оборудовано специальное помещение, в котором установили прибор и все необходимое вспомогательное оборудование. В него вела массивная бронированная дверь, замаскированная под капитальную стену. Для непосвященных она была незаметна. Это обширное помещение, как и весь дом, было оборудовано системой наблюдения и сигнализации. Андрей собрал еще один прибор — точную копию первого. Он был установлен в таком же специальном помещении в доме Алекса. По существу, обе лаборатории дублировали одна другую. Но вторая считалась резервной. Рахель, физик по специальности, освоила методику анализа и работу на приборе.
В течение года они встречались со Шмуэлем всего несколько раз, время от времени перезванивались. О делах почти не говорили. При одной из встреч, когда он зашел ознакомиться с лабораториями, Шмуэль посмотрел на них со своим обычным хитроватым прищуром и сказал: “Хотите знать, молодые люди, кого мы все трое сейчас напоминаем? Шайку грабителей, которые взяли крупный банк и легли на дно в надежде, что про них забудут. Это обычная философия налетчиков. Но в ней есть два изъяна. Во-первых, про них не забудут. Такие дела не имеют срока давности. А во-вторых, рано или поздно они сами дадут о себе знать, присмотрев где-нибудь другой банк. Это как наркотик”. Все рассмеялись, признав, что в этой шутке что-то есть. Но больше они к ней не возвращались.
Однажды Шмуэль пригласил их приехать. На небольшом угловом столике в его кабинете стояла бутылка вина, три бокала и ваза с фруктами.
— Я пригласил вас, молодые люди, чтобы отметить скромный юбилей.
Алекс и Андрей удивленно переглянулись.
— Так я и знал. Вы заняты большими делами и не помните маленькие даты. Но старики помнят все. Сегодня ровно год, как компания “Тикоку Петролеум” купила свое первое нефтяное месторождение в Канаде. Предлагаю выпить по рюмочке за это знаменательное для нас и для японцев событие.
Шмуэль наполнил бокалы и все выпили.
— Но если вы полагаете, что дело закончится только этим, то ошибаетесь, — продолжал он. — Завтра вы вместе с женами приглашаетесь на борт “Звезды Кашмира”. Мы выйдем в море и отметим эту дату так, как она того заслуживает.
Им уже приходилось участвовать в морских прогулках с непременной рыбной ловлей на этой роскошной двухпалубной яхте. И каждый раз впечатление было незабываемым. Однажды они спросили Шмуэля — что означает это романтическое название? “Здесь нет романтики, — ответил он, — яхта названа в знак дружбы”. И Шмуэль рассказал удивительную историю.
Он вырос в Галилее в многодетной крестьянской семье. Отец, родом из белорусского местечка, был фермером, тяжело работал на каменистой земле. Еды было в обрез. Два раза в неделю мать выпекала домашний хлеб. Это было самое большое лакомство — теплый душистый хлеб, прямо из печи. В первые два дня он был особенно вкусным, но потом постепенно черствел, и есть его уже не очень хотелось. Однако в семье было твердое правило — никто не получал свежий хлеб, пока не съедал предыдущую порцию. Поэтому дети прибегали к невинной хитрости — незаметно выбрасывали черствый хлеб, чтобы поскорее получить свежий. Часто отец находил его и после короткого дознания обнаруживал виновника. И тогда начинался долгий воспитательный разговор, который предварялся неизменной фразой: “Вот ты сейчас выбросил кусок хлеба. А в это время в Индии дети мечтают о нем и умирают от голода…” Шмуэль не знал, где находится Индия и почему у детей там нет хлеба. Но он возненавидел их.
В возрасте четырнадцати лет Шмуэль, вместе с группой школьников, был послан на две недели в Лондон для участия во встрече подростков из стран Британской империи. Детей поселили в двухместных комнатах, намеренно перемешав представителей разных народов. Когда Шмуэль вошел в выделенную ему комнату, там уже находился смуглый мальчик. Он приветливо улыбнулся, обнажив ослепительно белые зубы, протянул руку и сказал: “Меня зовут Радж, я из Индии”. Шмуэль никогда раньше не видел индийцев. И прежде чем успел что-то сообразить, детские воспоминания вдруг нахлынули на него, и он выпалил: “Я ненавижу индийцев!” Радж замер от неожиданности, а затем чуть не в слезах выбежал из комнаты. Потом они стали большими друзьями и остаются ими всю жизнь. У них даже есть совместный бизнес в Австралии. Радж очень богатый человек, и его яхта называется “Звезда Галилеи”. А родился он в Кашмире. Поэтому яхта Шмуэля называется “Звезда Кашмира”. “Между прочим, — закончил Шмуэль эту любопытную историю, — Радж тоже участвует в наших делах, хотя и не знает об этом. Часть денег на разведку Камерона я перехватил у него. Под нормальный банковский процент, разумеется”.
Погода стояла прекрасная. Это было лучшее время года в Израиле. Не жарко, легкий освежающий ветерок, на небе редкие перистые облака. “Звезда Кашмира” вышла в море на траверзе Герцлии. Когда отошли от берега миль на десять, Шмуэль пригласил мужчин спуститься на нижнюю палубу. Там в специальном вырезе на корме уже были приготовлены три спиннинга. Они сели в удобные глубокие кресла, и азарт рыболовов мгновенно овладел ими. “Идет охота на тунцов, идет охота…” — пропел Алекс фальцетом. Андрей быстро вырвался вперед — он вытаскивал этих крупных рыбин одну за другой. Алексу везло намного меньше. А Шмуэль, казалось, и не думал о рыбалке. Ему важен был сам процесс, сидение на корме и наблюдение за азартом своих гостей. “Интересно, — подумал Алекс, — у нас с Андреем и опыт одинаково небольшой, и умение примерно то же. Но у него клюет, а у меня почти нет. Вот яркий пример слепого везения, что бы там ни говорили”. Его размышления прервал голос Шмуэля: “А не поговорить ли нам, молодые люди, о рыбалке другого рода. Как насчет банка?”
Алекс и Андрей поняли его с полуслова. Они улыбнулись и согласно кивнули.
— Вроде бы пора, — сказал Андрей.
— Возражений нет, — добавил Алекс, — надо только осмотреться и выбрать район получше. Чтобы улочка была безлюдная, фонари неяркие и полиции поблизости не густо.
— Ну, насчет района — это по твоей части. Но вот мне вчера звонил Радж. Он говорит, что в Австралии сейчас нефтяная разведка на подъеме. Упомянул штат Квинслэнд. Что ты об этом знаешь, Алекс? — спросил Шмуэль.
— Да, в Квинслэнде сейчас нефтяной бум. Там и в соседнем штате Южная Австралия открыты несколько больших месторождений. Район интересный. Но улочка эта уже далеко не безлюдная и освещена довольно ярко. Туда в последнее время ринулись многие крупные компании. И им даже приходится работать локтями. Это как тот ресторан, в который никто больше не ходит, так как там всегда полно народа. Однако посмотрим. Может быть, и нам на бедность что-то осталось.
— Ну что ж, возможно, старина Радж подал неплохую идею. Вот и ты ее поддерживаешь. Одна голова хороша, а две лучше, как говорят мутанты, — Шмуэль произнес эти слова со своим неподражаемым прищуром.
17
— Звонит мистер Эванс из “Альбион Энерджи”, - услышал Дэвис голос секретаря. — Вас соединить?
— Да, да, соединяйте.
— Хэлло, Билл, как поживаешь? — послышался густой бас Эванса.
— Все в порядке, Ларри. Рад тебя слышать. Как ты?
— Не могу жаловаться. Много работы. Есть интересные открытия. Мы сейчас влезли в Квинслэнд.
