Пришло время позвонить.
Страничка с телефоном, вырванная из блокнота, лежала в сумочке, я дважды проверила это, прежде чем выйти из дома.
Сегодня парк был полон посетителей — звенели веселые фонтаны, на траве всюду были разбросанные цветные одеяла, на которых вальяжно лежали мужские и женские тела тех, кто в пятницу рано освободился от работы.
Я снова улыбнулась.
Несмотря на количество загорающих, ездящих на велосипедах и бегающих трусцой по парку, на мое счастье нашлась одна пустая скамейка под одним из раскидистых деревьев, на которую я тут же взгромоздилась, радуясь тому, что мне досталось место в тени.
Секундой позже из сумочки был извлечен телефон и листок из блокнота. Так-так…. Не перепутать бы цифры.
Я воодушевленно, но аккуратно, запикала кнопками. Продолжая разглядывать загорающих на лужайке, рассеянно вслушалась в раздавшиеся в трубке длинные гудки. Хорошо бы осведомитель ничего не напутал, и хорошо бы, если бы этот парень, которому я сейчас звоню, оказался не слишком занят.
— Я слушаю. — Еще через два гудка раздался низкий мужской голос, и мое сердце обрадовано подскочило. По-крайней мере абонент оказался на месте. И у Дрейка он, что ли, научился так отвечать? «Я слушаю» — тоже мне приветствие крутых парней….
— Здравствуйте. — Бесстрашно начала я. — Меня зовут Шерин, я знаю, что мы не знакомы, но мне очень нужно с вами поговорить.
Пауза. Затем еще две секунды молчания. Почему он молчит? Занят?
Наконец, собеседник ответил:
— Я не знаю, где ты взяла мой телефон, но знаю, что, скорее всего, пристрелю того, кто тебе его дал.
Признаться, я совершенно не ожидала такой реакции, а посему только нервно сглотнула.
— Пожалуйста, подождите. Не нужно никого стрелять. Мне действительно очень нужно с вами поговорить.
Холод на том конце ощущался даже через трубку.
И это было совсем не тем сценарием, который радужно грезился мне в утренних планах. Я-то думала, в отличие от Дрейка, этот парень окажется, ну…. если не душкой, то хотя бы «нормальным», но с каждой секундой мнение мое стремительно менялось. Что-то с ним было не так. И вообще, мне почему-то стало холодно и неприятно внутри, хотя видимых причин для этого не находилось.
— Вы меня слышите? — Сделала еще одну попытку я, начиная нервничать.
Мужчина, по-видимому, слышал. Потому что ответил.
— У тебя есть несколько секунд, чтобы объяснить причину своего звонка, и если она мне не понравится, то последствия не понравятся тебе.
По моей спине в середине жаркого дня прошел холодок.
Вот черт…. Что с ними со всеми такое? Один хлеще другого, ни на шаг не подступиться.
В какой-то момент я начала осознавать, что имел в виду осведомитель, когда спрашивал, действительно ли мне хочется позвонить этому субъекту. Потому что мне все меньше нравился этот разговор. И этот субъект. И вообще, настроение стремительно портилось.
Но выделенные мне несколько секунд нужно было использовать.
— У меня есть информация о Халке Конраде. — Пошла я ва-банк. Если это имя ничего не изменит для собеседника, то и встречаться мне с ним незачем. Просто извинюсь и попробую найти кого-нибудь другого.
«Конечно, если мне дадут так просто уйти» — взялась откуда-то пугающая мысль.
«Черт, надо же из всех было выбрать именно этого психа». Оставалось надеяться, что мысли он читать не умел. Радостный солнечный день теперь резко контрастировал с голосом из трубки, и, думая об этом, я действительно жалела, что набрала этот злосчастный номер.
Но, как оказалось, имя Халка значение имело, потому что неласковый собеседник произнес:
— Встретимся через тридцать минут.
Не успела я спросить, где именно, как в трубке раздались короткие гудки.
Это начинало злить.
Они вообще договаривать, дослушивать и отвечать на вопросы не умеют — эти чертовы люди? Куда подевалась обычная вежливость, не научили их, что ли там, на полигонах Комиссии? Хотя, такие как Дрейк, научат…. Плохому, разве что и научат.
Удивляясь окончательно испортившемуся настроению, я еще раз бросила взгляд на нежащихся на солнце людей, не подозревающих в эту сладкую минуту о каких бы то ни было проблемах, и потонула в своих мыслях.
Где этот «друг» хочет встретиться? Почему не сказал ничего? Что, мне его на лавке в парке так и дожидаться?
Я достала брошенный в сумку телефон и посмотрела на часы.
15:21.
Разговор закончился минуту назад, значит, максимум просидеть здесь мне придется до 15:50 — ведь встреча была обещана через тридцать минут. Я вздохнула и подумала о том, что зря забыла купить бутылку воды — день действительно был жарким, и я основательно вспотела даже в тени.
Но мысли о воде вылетели из моей головы тогда, когда в желудке вдруг, откуда не возьмись, образовался неприятный комок, который незаметно перерос в слабую пульсирующую боль. Продержавшись с несколько секунд, боль, так же неожиданно, как и возникла, стихла.
Я приложила руку к животу и удивленно прислушалась к внутренним ощущениям. Отродясь у меня не было проблем с желудком. Что такого я ела сегодня в кафе за обедом? Вроде ничего необычного — салат с сыром, стакан сока и какое-то пирожное….
Мысль о еде снова прервалась короткой вспышкой боли, но на этот раз ближе к сердцу.
Я заволновалась.
Что твориться с моими внутренностями? Неужели мне нездоровиться от жары? Расстроившись, я вспомнила, что никаких таблеток в моей сумке не имелось, но даже если бы и имелись, то я все равно не знала, какие именно мне могли бы помочь.
Боль стихла, оставив меня сидеть в полном раздрае.
Мне все это совершенно не нравилось.
Не нравилось мне так же и то, что парк, несмотря на сияющее солнце и людей вокруг, вдруг показался каким-то странно пустынным и даже зловещим. Будто грозящим какой-то опасностью.
Я нервно огляделась вокруг, продолжая прижимать руку к животу. Вокруг все было привычным и знакомым — бегали одетые в майки и шорты спортсмены, катались велосипедисты — поодиночке и парами, кто-то рассекал бетонные дорожки на роликах или же просто неторопливо прогуливался держась за руки и болтая.
Но, несмотря на обилие людей, нехорошее предчувствие усилилось. Мне отчего-то спешно захотелось покинуть это место. Лавка будто жалилась, люди выглядели притворяющимися и лежа на своих одеялах, словно втихаря следили за мной из-под кепок и соломенных шляп.
Я тряхнула головой, когда поняла, что медленно схожу с ума. Прямо в середине дня и прямо в парке.
Ну, кто бы стал за мной следить? И зачем? Что за бредовые мысли в голове?
Но когда я поняла, что паника от солнечного света не рассеивается, а лишь усиливается, я, несмотря на разумные доводы, резко поднялась со скамейки.
Все. Я иду домой. Там тихо и безопасно. И там есть таблетки от желудка. И к черту этого гостя, все равно он не сказал, где именно хочет встретиться.
Подозрительно глядя на прохожих, я быстро зашагала к выходу из парка. Никто не обращал на меня внимания, однако я все же шарахалась от всего, что двигалось от меня слишком близко. Какая-то мания преследования, ей-Богу! Не иначе, как со мной случился тепловой удар.
Однако размышлять не хотелось. И даже воды больше не хотелось. А хотелось только одного —
