Невидимая птица

Как теплые зимой цветы,
Как это узкое, ночное,
Вдруг посиневшее окно…

Вернись… и все-таки пойми
Все, что усталыми людьми
Осмеяно и прощено.

«И все равно от слова или звука…»

И все равно от слова или звука,
От правды или только от любви,
Судьбу свою печальной не зови,
Пусть это не страдание, а мука…
Холодное, далекое, лови.
И верь без умысла, и верь без сожаленья
(О как расчетливы обиды и сомненья)
– Холодной и прозрачной темноты
Не бойся. Этот призрак – ты.

«Что, если все в тебе – мятежность и покой…»

Что, если все в тебе – мятежность и покой,
И то, о чем совсем не надо слов…
Что, если ты, измученный такой,
Опять простить (в который раз?) готов.

Не надо пить вина,
В нем тоже правды нет.
Так лучше. Ключ к сердцам умышленно затерян.

Так лучше. Тишина
И зябкий лунный свет,
Который, как и ты, изменчив, грустен, верен.

«От возможных друзей, от возможных обид…»

От возможных друзей, от возможных обид,
От возможного, все-таки, полупризнанья,
От возможного счастья так сердце болит…
– До свиданья.

Проезжали игрушечный мост над рекой,
И откуда, откуда он взялся такой
В этом городе грустно-знакомом?

От возможных ошибок… Пожалуй, не надо.
И опять, и надолго молчанье.
Слишком рано закрылась калиточка сада
Перед тоже как будто приснившимся домом.
– До свиданья.

«И вернулось голубое, лунное…»

И вернулось голубое, лунное,
Потушило солнца красный свет.
И любовь вернулась однострунная,
(Та любовь, в которой счастья нет).

Мы с тобой живем полузастенчиво,
Провожаем с грустью каждый день.
Любим город наш туманный и изменчивый,
И стихи, и позднюю сирень.

Есть другое, темное, влюбленное,
Я о нем давно не говорю.
И опять: усталые и сонные….
И опять: за все благодарю…