собеседнику и уставился тому прямо в глаза. – Без координации действий и наведения самолетов с земли начинающие пилоты не могли физически попасть в цель, чья ширина сопоставима с размахом крыльев «боинга». Да они и не долетели бы до башен нью-йоркского торгового центра! Слишком сложные маневры совершали самолеты, чтобы это была диверсия автономного исполнения. Приплюсуйте к этому отключение автоматических передатчиков на бортах, отсутствие интереса со стороны служб аэропорта к пропавшим на полчаса самолетам, бездействие ПВО. Ну, и в качестве неоспоримого доказательства – оставленную на стоянке машину с полным набором полетных карт и учебников по вождению самолетов на арабском языке. Жаль, что я не знал заранее о сроках проведения операции, – позволил себе пошутить Левани. – Я бы поручил нашим агентам в Нью-Йорке расставить на всех стоянках аэропортов машины с аналогичной литературой на русском и китайском языках…
Акджи оценил юмор начальника и добавил:
– И еще на иврите.
– Верно. – Левани опять развернулся к окну. – Исходя из всего этого, мне совершенно не нравятся попытки американцев вмешиваться в наши дела, касающиеся сферы кавказских интересов. Также я не намерен сворачивать уже проделанную работу. Операции будут проводиться так, как это было предусмотрено.
– Разработать мероприятия прикрытия? – осведомился начальник отдела планирования.
– Разработайте. Отдельно – отвлечение внимания от создаваемого канала транзита через Черноморск.
Акджи кончиком карандаша почесал переносицу:
– Задействована большая сеть агентуры.
– Оставьте ключевые фигуры, остальных бросьте на другие направления, – посоветовал Левани. – Я инициирую несколько выступлений курдов, связанных с диаспорой в России. Пусть агенты займутся «русским следом».
– Ясно.
– И вот еще что… Минимизируйте круг допущенных к теме транзита. Для всех непосредственно не связанных с темой она должна быть приостановлена на неопределенное время.
– Сделаем. – Акджи закрыл блокнот. – Это несложно.
Хватов помахал стволом пистолета перед носом переговорщика.
– Десять миллионов долларов – и баста! Купюрами по двадцать долларов.
– Уважаемый господин Унитазов, – психолог был невозмутим, – поймите, ваши условия трудно выполнимы. Может быть, вы согласитесь принять часть суммы хотя бы полтинниками?
– Никаких полтинников! Только двадцатки и мельче! Не надо меня считать за идиота. – Дед Пихто полностью вошел в роль жадного, но предусмотрительного и хитрого террориста. – Не торгуйтесь, вы не на Привозе…
Посредник склонил голову набок и задумался.
Мальков наклонился к уху сидящего в кресле Иванидзе:
– Может, еще одного заложника расстрелять?
– Погоди, – шепнул «Кока Героинов». – Успеешь…
Со стороны могло показаться, что шестеро взрослых людей, являющихся к тому же сотрудниками органов госбезопасности, затеяли какую-то дурацкую игру, которая с минуты на минуту кончится, все рассмеются и пойдут вместе пить пиво.
Но это могло только показаться.
На самом деле учения по освобождению заложников проходят в условиях, приближенных к боевым, и прервать их до завершения всего процесса невозможно. Даже если бы кому-то из «террористов» пришло в голову сбегать в здание аэровокзала за горячим кофе для всей группы, он был бы тут же обезврежен без всяких ссылок на то, что он, по сути, коллега штурмовиков из РССН. Несерьезное отношение к тренировкам не допускается, каждый участник обязан работать в полную силу, ибо от этого зависят жизни уже настоящих заложников. Единственным отличием учений от реального захвата являются холостые патроны и то, что при нейтрализации «террористов» им не бьют рукояткой пистолета по голове.
Мальков отошел в сторонку, поглядывая на неподвижно сидящих «заложников», и решил обратиться с вопросом к Оленеву.
– Игорь, а прямо сейчас нас не штурманут?
– Не должны. – Заместитель начальника пресс-службы сдвинул брови. – Переговоры только начались, они еще попытаются уговорить нас сдаться…
– Ты б хоть намекнул, когда штурма ждать, – попросил Егор.
– Пара-тройка часов в запасе у нас есть. Чем дольше мы здесь сидим, тем больше устаём.
– А ты уже бывал террористом?
– Неоднократно, – ухмыльнулся Оленев. – И террористом бывал, и заложником, и с группой захвата бегал…
– Ну, и чего нам ждать? – с невинным видом спросил Мальков, надеясь на то, что Игорь проговорится.
– Сам увидишь, – хохотнул майор, поймал неодобрительный взгляд Хватова и посерьезнел. – Ты давай не шатайся без дела, а придумывай, как осложнить штурмовикам задачу.
Попытка вытянуть у Оленева подробности предстоящего освобождения захваченного самолета не удалась. Мальков вздохнул про себя и, держа пистолет стволом вниз, отправился в нос, к кабине пилотов.
