22
Зотов осторожно пробрался через растущие вдоль дома кусты. Напротив его подъезда стоял фургон газовой аварийной службы. Это могли быть действительно газовщики, но Дмитрий решил не рисковать. Он посмотрел на новые «командирские» часы: стрелки показывали половину седьмого утра.
Зотов вышел с противоположной стороны дома и остановился напротив окон соседа с первого этажа. Сам сосед вот уже неделю находился в командировке. Дмитрий подтянулся на карнизе и толкнул оконную раму. Задвижки были открыты, петли заботливо смазаны, и через мгновение он уже оказался в кухне.
Этот запасной вариант Зотов придумал сразу же после получения квартиры. Все остальное было делом техники, так что его сосед даже и не подозревал, какую роль играет его жилище. Правда, его и дома-то почти никогда не бывало.
Дмитрий прошел в прихожую и осторожно открыл входную дверь. На лестнице все было тихо. Он подождал немного, затем прикрыл за собой дверь и, как кошка, проскочил на шестой этаж. Естественно, лифтом он пользоваться не стал.
Подойдя к своей квартире, он прислушался и осторожно открыл дверь.
В прихожей было темно и не пахло посторонними людьми. Это радовало. Зотов бесшумно вошел в гостиную и сквозь щелку в портьерах посмотрел на улицу. Фургон стоял на месте. Дмитрий вытащил корнеевский подарок и направил его на машину. Прибор мелодично загудел, и на табло появились цифры: 75. Это означало, что подслушивающая аппаратура находилась на расстоянии 75 метров , то есть в фургоне.
«Значит, Куданова не обманула. Чтоб ее там черти изнасиловали», – подумал Зотов и проверил «глушилки».
Первым его желанием было воспользоваться спецаппаратурой и вызвать подмогу. Но он не стал этого делать. Быковские ребята наверняка засекли бы передачу и если б не расшифровали ее, то уж наверняка догадались бы, о чем сообщает Зотов. В этом случае группа захвата могла взять квартиру штурмом до прибытия людей Орлова. Если б майор был один, он бы рискнул, но рядом была Лена.
Он тихо прошел в спальню. Его радость сладко посапывала, свернувшись калачиком. Нежное и трепетное чувство охватило Дмитрия, он вздохнул и слегка дотронулся до ее плеча. Лена вздрогнула, открыла глаза и, увидев любимого живым и здоровым, улыбнулась.
– Как дела? – спросила она, зевая.
– Пока не ясно, но могло быть и хуже. – Он поцеловал любимую в губы.
– А я всю ночь не спала. Задремала лишь под утро.
– Это заметно.
– Я некрасивая, да?
– Ты прекрасна!
Она прижалась к нему, и Дмитрий скривился от боли.
– Что с тобой? – испугалась Лена.
– Да ерунда, бандитская пуля.
– Повернись… У тебя целых шесть пуль! Надо срочно вызвать врача.
– А ты на что?
Зотов разделся, лег на кровать животом вниз, и Лена стала осторожно делать примочки. Пули не прошли сквозь синтетическое волокно бронежилета, но от тупых ударов остались красно-фиолетовые синяки.
– Внутреннее кровоизлияние опасно. Лучше бы тебя слегка продырявили. Господи, что я такое говорю?!
Дмитрий рассмеялся.
– Лежи, не дергайся, вояка ты мой, – ласково прошептала Лена, поцеловав любимого в спину. – У собачки боли, у киски боли, а у Димочки моего заживи.
Она по очереди начала целовать синяки Зотова, нежно гладя и приговаривая. Последнее время она не узнавала себя. В ней проснулись дремавшие доселе любовь и доброта, нежность и ласка, забота и сострадание. Угрюмый и неразговорчивый майор умудрился разбудить в Елене женщину, и теперь эта женщина была самым верным и преданным другом, способным пойти на любые жертвы ради любимого. Если раньше она не позволяла мужчине руководить ею, то теперь ей было приятно подчиняться Дмитрию, чувствовать его силу и уверенность. Она не думала о проблемах, зная, что он всегда найдет выход и примет правильное решение.
Она поняла, почему на самом деле отказалась работать в Системе: человек, познавший любовь, не может быть жестоким. Лена была благодарна Дмитрию: сам того не ведая, он помог ей найти истинный смысл жизни.
Зотов жалобно простонал:
– Очень кушать хочется. Умира-аю.
– О, Господи, я сейчас.
Он улыбнулся и, кряхтя, встал с кровати. Пока Лена возилась с завтраком, Дмитрий сделал копию фотопленки и два дубликата аудиокассеты. Через пятнадцать минут, когда Лена принесла яичницу с колбасой, бутерброды и кофе, у него уже все было переписано и переснято.
За завтраком прослушали кассету. На тайном совещании обсуждались насущные проблемы, окончательно утверждались планы и назначались конкретные сроки ликвидации Андропова. Говорили о политике нового генсека и его действиях в первые дни и месяцы власти. Рассматривали кандидатуры на ключевые посты, расстановку сил и т. д. и т. п. Многие тезисы Дмитрий уже слышал от Кудановой, но в отличие от того разговора этот был подтвержден документально. Теперь оставалось последнее – доставить
