Мебель, гобелены, картины из Эрмитажа, из самых запасников…
Директор Эрмитажа.
Директору приставили нож к горлу. Лично Коротаев.
За что его и простили в конечном счете. Засчитав, конечно, еще и сожженные трупы.
…Рокотов же рассудил, что деваться ему все равно некуда, и стал готовиться к вылету в Карелию, она же почти Якутия.
Времени на сборы почти не было.
После раскрытия затеи с самолетным звеном у влиятельного Ивана Ивановича могли резко поменяться планы. И смыв Питера могли перенести… Влад молил Бога, чтобы не на сегодняшний день.
Но нет. Им нужен Боровиков.
Как ширма.
А Боровиков при всем его проворстве вряд ли успел добраться до места. Зато у Влада были преимущества: техника, легитимность и поддержка.
Легитимность?
Он задумался.
Легитимно ли его дело, хотя бы и благородное? Что это за Иванычи да Никифоровичи?
Участвует ли полпред Президента в Северо-Западном округе?
Не выйдет ли так, что Рокотова еще и высекут за очередной разгром и самоуправство?
Оставалось довериться Ясеневскому, а Влад верил ему все меньше. Не как покойному Одиночке, но сопоставимо… И вообще, как уже было сказано, он с некоторых пор верил только себе.
Итак, собираемся в путь.
Полный боекомплект.
Бритвы в рот — как же Рокотов их ненавидел и проклинал спецов, научивших его гадкому мастерству! Впрочем, негоже хулить учителей.
Гранаты.
Ножи.
Короткоствольные автоматы, пара штук, боекомплектом на три дня.
Заточенные шестерни, высокие ботинки, камуфляж.
Пистолеты — «стечкин», ТТ, обязательный «макар».
Огнемет бы…
Но здесь Влад решил, что слишком раздухарился. Там, конечно, военные базы, но он все-таки не Терминатор. Он — микробиолог. Специалист по рачкам. Но в последнее время все больше по вирусам и микробам…
Эх, видела бы его сейчас Марианна! Любовь по второму кругу… Нет, лучше не надо. Пусть остается подальше от слепцов-садистов, продажных военных, снайперов и яда «Ассоль»…
Все.
Теперь в вертолет и спецрейсом — к цели, прямой наводкой.
Диверсионная база, как это нередко случается, была замаскирована под обыкновенную воинскую часть.
На воротах даже сменили красные звезды на двуглавых орлов.
Правда, немного усилили охрану. Ну совсем чуть-чуть. И охранники имели вид совсем не солдатский, а откровенно криминальный.
Кроме того, наблюдалось нечто такое, чего в обычных воинских частях, как правило, не бывает.
Это было круглое, явно железобетонное сооружение, напоминавшее отрезок исполинской трубы — или колодец. По нему тянулась лестница, вокруг была выстроена усиленная вооруженная охрана.
К лестнице тянулась одноколейка с двумя цистернами.
Вход в эту странную цитадель находился, видимо, с другой стороны: от цистерн отходили толстые черные шланги и скрывались именно там, сзади.
И вот еще что выглядело необычно: ни малейших признаков обычной воинской службы. Ни строевой подготовки, ни даже уборки территории.
Как говорится, даже трава не покрашена.
Зато по территории шаталось много штатского люда — с явно озабоченными лицами.
Во всем ощущалась спешка, как будто базу готовили не то к эвакуации, не то просто намеревались вывезти личный состав на учения.
…Рокотов высадился в пяти километрах от базы и остаток расстояния прошагал пешком. Он нашел подходящий пригорок и теперь рассматривал территорию в мощный бинокль.
Ясно было, что эту махину ему так просто не взять. И на нее не хватит никакой взрывчатки. Можно уничтожить цистерны — судя по всему, жидкая адская смесь находилась именно там. Но что толку? Подгонят новые…
Потом они наверняка уже пустые. Все закачали.
Надо действовать, так сказать, точечно.
И сосредоточиться на ключевых фигурах — Иване Ивановиче и его присных. Касьян Михайлович, вероятно, тоже уже изволили прибыть. Потому что — вот наглецы! — Влад рассмотрел наспех сколоченную трибуну.
Это означало демонстративность акции с трансляцией на весь белый свет.
Правда, сюда вряд ли допустят прессу.
Скорее всего, она сооружена для удовлетворения личных амбиций Боровикова, которого впоследствии под каким-либо предлогом отговорят от выступления.
Ясеневский считает, что главного фигуранта — Боровикова — придется непременно засветить, сделать козлом отпущения. Видеосъемка? Скорее всего…
Либо трибуна вообще предназначена для каких-то иных, неизвестных целей. Возможно, Боровиков будет выступать исключительно перед личным составом. Для поднятия тонуса, боевого духа, для описания грандиозных целей. Воображая, будто произносит исторический спич.
Очевидно, здесь достаточно людей, считающих, что из скважин фонтанами забьют потоки бриллиантов — пока еще серых, невзрачных камешков, которые после обработки озолотят всех участников на всю оставшуюся жизнь.
Сам Касьян Михайлович был в этом глубоко убежден. Он полагал, что на добытые драгоценности можно будет отгрохать не один, а десять городов не хуже Петербурга.
Буровые лазерные установки находятся, конечно, внутри обрезанной башни.
Итак, сосредоточиться на руководстве.
Боровиков — первый. Остальных Рокотов не знал. Коротаев? Если жив, тоже наверняка здесь сидит — неизвестно зачем. Генерал считает, что ради какого-то особого наказания. Во всяком случае, он вряд ли держит здесь масть и правит бал после своих исключительных подвигов в стационаре. Может быть, знает нечто важное техническое?
Влад презрительно усмехнулся.
Коротаев-то?
Знает, конечно. Как грамотно резать и душить…
Но узнать его будет несложно — по слепой походке, в буквальном смысле. Узнаю милого по походке… Если ему дозволено свободно перемещаться.
Итого — двое.
Маловато. Там плавают рыбы покрупнее.
Если только не забоятся радиации и не предпочтут окопаться где-нибудь подальше отсюда. И Рокотову снова придется искать какой-нибудь секретный центр, где полно трусливых крыс.
Как ему это осточертело!
Ну, будем исходить из наилучшего варианта: все пауки сползлись в одну банку. А если кого не будет, его с легкостью сдадут его товарищи.
Ладно. Главное — ввязаться, а там будет видно.
В конце концов, может оказаться достаточно захватить одного и расколоть. Опять же — как? Как туда
