Филонов пожал плечами.
– С другой стороны ущелья скважины. Вот, по идее, федералы и должны их окучивать.
– Или навар снимать, – предположил Веселовский.
– Или это...
– Нас сие не касается, – сказал Рокотов. – По скале долго идти?
– Километров семь. К утру спустимся в долину.
– Замечательно. Все попили покурили? Тогда собираемся...
На пресс конференцию лидеров новообразованного движения «Конституционного народовластия» пришло почти две сотни журналистов, едва вместившихся в конференц зал головного офиса «Интерфакса».
Интерес к свеженькой общественной организации был огромен благодаря, в основном, тому обстоятельству, что духовным лидером «Конституционного народовластия» оказался Борис Абрамович Березинский, поссорившийся с нонешним Президентом и ушедший в «конструктивную оппозицию».
Это было пикантно.
Боря Березинский в роли оппозиционера выглядел гораздо круче, чем лидер коммунистов Геннадий Зюгнович, публично сжигающий труды Ленина и призывающий ко всемирной капитализации под протекторатом США. И даже круче Яблонского с Чубайсенко, буде им пришла бы в голову мысль возглавить митинг «красно коричневых» супротив сионистских происков.
Березинский суетливо представил руководство движения в количестве четырех персоналий, посетовал на то, что шестой член политсовета, известный своей близостью к власти кинорежиссер Никита Крыско не смог почтить своим присутствием конференц зал «Интерфакса», быстро зачитал программные документы и предложил журналистам задавать вопросы.
Из вводной части следовало, что «Конституционное народовластие» имеет своей целью установление в России норм развитого социализма. Причем в понимании самых яростных апологетов «свободы, равенства и братства».
– Мы совершенно открыты для общества. Совершенно, – протараторил Березинский, подбадривая репортеров, ошарашенных авангардизмом выступления. – Прошу, друзья, не стесняйтесь. Мы не намерены ничего скрывать.
Сидящий по правую руку от Бориса старичок важно надул щеки.
Александра Николаевича Яговлева пригласили в политсовет на должность «гиганта мысли» и «отца новорусской демократии». На большее семидесятидевятилетний Яговлев все равно не тянул. Бывший член ЦК КПСС прожил бурную партийную жизнь, вовремя сменил приоритеты и теперь заслуженно отдыхал от трудов по насаждению на одной шестой части суши принципов марксизма ленинизма.
Войти в новую реальность в новом качестве «демократа» оказалось проще, чем ему представлялось пятнадцать лет назад.
Для этого было достаточно выбросить партбилет, пару раз выступить со страниц «Комсомольца Москвы» и «Масонских новостей» с разоблачениями преступлений советского режима и накропать книжонку о своей «борьбе» с коммунизмом во времена застоя. Книжку Александр Николаевич назвал «Кислая чаша», где представил себя этаким Штирлицем, исподволь разваливающим СССР, для чего ему пришлось наступить себе на горло и пройти весь путь от рядового коммуниста до члена Центрального Комитета партии.
Успех сочинения оказался столь велик, что Яговлев быстро выпустил продолжение под заголовком «Маразм в пучине». Теперь он работал над новой книгой, в которой намеревался окончательно расставить все точки над 'i' и объявить себя любимого фактическим катализатором крушения советской империи.
Достижения на политической ниве у Александра Николаевича были поскромнее.
В середине девяностых годов он проникся идеей создания собственной партии и поручил подготовку пакета документов своим верным кунакам – бывшим секретарям райкомов комсомола, а ныне – вороватым бизнесменам из разнообразных общественных фондов. Бумаги нового политического течения «социальной демократии» были изготовлены всего за одну ночь и наутро поданы на регистрацию.
Но, как это обычно случается при большой спешке, в документы вкралась досадная ошибка. Перепечатывавшая сотню листов молодая секретарша допустила промах, ввела в компьютерную базу созвучное, однако не совсем правильное название организации, и спустя сутки гражданин Яговлев был зарегистрирован в качестве лидера «Партии сексуальной бюрократии». В Избиркоме заседали такие же олухи, как и соратники Александра Николаевича, потому на ошибку никто внимания не обратил. Всё открылось лишь на вручении Яговлеву новенького удостоверения.
«Сексуальные бюрократы» просуществовали недолго.
Измотанный насмешками старый коммунист быстро продал партию правым «либералам монетаристам» и на год ушел в работу над книгой.
От предложения Березинского стать зиц председателем «Конституционного народовластия» отказываться было грех. К тому же за сотрудничество Яговлеву пообещали неплохие дивиденды. Как политические, так и финансовые.
Александр Николаевич подавил в себе желание соснуть и уставился на скопище журналистов.
Рядом с ним заерзал на стуле кинорежиссер по фамилии Говорухо, хотел что то сказать, но поймал строгий взгляд Бориса Абрамовича и закрыл рот.
– Ну же, друзья! – подбодрил собравшихся Березинский.
– У меня вопрос к Сергею, – в первом ряду встал корреспондент НТВ.
Говорухо дернулся, услышав собственное имя, но заметил, что журналист смотрит в другую сторону, и обмяк.
Сидящий по левую руку от Березинского молодой актер Сергей Вялый младший поощрительно
