там, а дрова, которые они раскидали как попало на поляне, стали загораться. Скоро вся поляна начала гореть. От жара мальчик вначале отступил, но потом достал синий плащ и взмахнул им. Раз — и огонь остановился. Два, три — он отступил и затих.
Мальчик подошел к клетке, в которой сидела Золотая птица, открыл ее — птица выпорхнула и села ему на плечо. И тогда он вырос, и кожа его опять стала белой и чистой. Он повернулся, чтобы уйти, смотрит — из кустов на них глядят печальные глаза черных журавлей. «Чего вы хотите?» — спросил он их. «Останьтесь с нами», — попросили журавли. «Мы не можем, — сказал мальчик, — нас дома ждут». «Ну тогда приходите к нам когда-нибудь, — сказали журавли, — мы будем вас ждать». «Хорошо, — согласился он. — А теперь отнесите нас домой!» И журавли подняли мальчика и его Золотую птицу на крыльях, и в две минуты домчали их до дома. И так волшебно все получилось, что дома еще было утро, и родители только- только начали искать мальчика. Тут он и появился, с чистой кожей, радостный, бережно неся на левом плече Золотую птицу.
* * * Злодеи в сказках уничтожаются. Хорошая узбекская сказка просто не уважает себя, если в ней не убили сорок человек. В этой сказке, очень обычной по структуре, есть пара оригинальностей — вот черных журавлей не добили, а даже стали разговоры с ними разговаривать. Простим неразумных героев. Вот что думал себе их автор: а что, если это части самого героя? А ну как они хотели чего-нибудь хорошего? Ну не поставили хозяина в известность… Глупые они какие-то, пугливые. Дрогнула рука…
* * * В оценках сказок я не верю взрослым. А дети вроде бы прощению журавлей не возмущались. Начни я спрашивать взрослых, ведьма пропала бы без вести, а журавлей посадили бы в зоопарк.
Маленькая теоретическая глава № 5 «СТРУКТУРА ВОЛШЕБНОЙ СКАЗКИ»
Мы все знаем или уж во всяком случае чувствуем, что большинство сказок обладают единой структурой при разнообразии содержания. В сказке легко заменить Ивана-царевича на Золушку или Мальчика-с-пальчика, жар-птицу на молодильные яблоки или царевну, серого волка на птичье перышко — и структура сказки, ее сюжет и окончание не изменятся. В сказках неизвестных нам народов, когда мы не можем даже выговорить имена героев, мы часто можем по началу правильно предсказать основные коллизии и развязку. Возникает ощущение, что в сказке важны сказуемые, а не подлежащие и дополнения. У ученых уже лет 100 назад было сильное ощущение, что можно построить модель сказки, некую единую схему всех или хоть большинства сказок. Но было сделано довольно много попыток, прежде чем это удалось.
Первым это сделал русский лингвист Владимир Яковлевич Пропп, и я очень схематично сейчас представлю его результаты. В поисках сказочных инвариантов он создал понятие функции. Функция — это поступок действующего лица, определяемый с точки зрения его значимости для хода действия. Так Баба-Яга, дающая золотое веретенце невесте Финиста — Ясна Сокола, фея, наряжающая Золушку на бал, мертвец, который дарит Ивану меч, — выполняют одну и ту же функцию Дарителя. Вот как сформулировал Пропп постулаты своей работы:
1. Постоянными, устойчивыми элементами сказок служат функции действующих лиц, независимо о того, кем и как они выполняются. Они образуют основные составные части сказок.
2. Число функций, известных волшебной сказке, ограничено.
3. Последовательность функций всегда одинакова.
Далее, он взял далеко не все сказки, а так называемые «волшебные», к тому же «классические». То есть те, которые нам самые родные. Непосредственно он основывался на сотне русских сказок из сборника Афанасьева. И из них он выделил 31 функцию действующих лиц:
Название функции по Проппу Пример:
1. Отлучка — Уезжают родители; царь отправляется на войну.
2. Запрет — «Не заходи только в десятую комнату»; «Не ходи со двора».
3. Нарушение — Побежала Аленушка с подружками, заигралась.
4. Выведывание — Стала ведьма вызнавать, выспрашивать.
5. Выдача — «Но царевна все ж милее…»
6. Подвох — Волк подражает голосу мамы-козы.
7. Пособничество — Царевна ест предложенное старухой яблочко.
8. Вредительство (или недостача) — Схватили гуси-лебеди Иванушку; заболел царь тяжкой болезнью.
Эти 8 функций образуют подготовительную часть, следующие 3 функции — завязка:
9. Посредничество — «Иди, Марьюшка, братца искать…»
10. Начинающееся противодействие — «Позволь мне, царь, попытать счастья…»
11. Отправка — Царевич отправился в путь.
Далее следует основная часть:
12. Первая функция дарителя — Стала Баба-Яга вопросы спрашивать;
13. Реакция героя — «Ты б меня сперва накормила, напоила…»;
14. Получение волшебного средства — Дал старичок Ивану коня; «Только скажи: по щучьему велению, по моему хотению…»
15. Перемещение в иное царство — Долго ли шла Марьюшка, коротко, уже три пары башмаков истоптала;
16. Борьба — Стал Иван биться со змеем-горынычем;
17. Клеймение — Расцарапал ему Змей всю щеку;
18. Победа — Завертелся Кощей волчком и сгинул.
19. Начальная беда или недостача ликвидируется — Вышла к Ивану из подземелья Царь- девица.
20. Возвращение — Сели они на ковер-самолет, поднялись в воздух и полетели домой.
21. Погоня — Бросились гуси-лебеди в вдогонку.
22. Спасение — Бросила она зеркальце, разлилось море; ведьма море пила-пила, да и лопнула.
На этом сказка может кончиться, но часто встречается дополнительный сюжет, в котором действуют лжегерой (чаще всего брат или братья героя).
Первая его часть (новое вредительство) аналогична функциям 8-15:
8 bis. Братья похищают добычу;
10–11 bis. Герой снова отправляется на поиски;
12–14 bis. Герой снова находит волшебное средство;
15 bis. Возвращение с новым средством домой.
Далее при таком развитии появляются новые функции:
23. Неузнанное прибытие — Приехал в родной город, но домой не пошел, стал учеником у портного.
24. Необоснованные притязания — Генерал заявляет царю: «Я — змеев победитель».
25. Трудная задача — «Кто поднимет змеиную голову — тому и царевна достанется»
