Сказки и сказкотерапия

26. Решение — Подошел Иван, только тронул…

27. Узнавание — Показал он заветное колечко, узнала его царевна.

28. Обличение — Рассказала все царевна, как было.

29. Трансфигурация — Искупался Иван в молоке, вышел молодцем лучше прежнего.

30. Наказание — Посадили служанку в бочку, скатили с горы

31. Свадьба, воцарение — Получил Иван царевну и полцарства.

Не все функции присутствуют всегда, но число их ограничено и порядок, в котором они выступают по ходу развития сказки, неизменен. Если взять нашу сказку, про Золотую птицу, то в ней явно присутствуют все функции завязки и основной части, кроме клеймения и погони. Неявно в ней также есть отлучка и запрет из подготовительной части (был запрет на изменение внешнего вида, пока Золотая птица улетала), а также нарушение запрета, оно же вредительство. Порядок здесь также сохранен от и до.

Неизменным Пропп определил и набор ролей, т. е. действующих лиц, обладающих своим кругом действий (т. е. имеющих одну или несколько функций).

Этих ролей семь:

— царевна

— отправитель

— герой

— даритель

— помощник

— антагонист

— ложный герой

Вывод, к которому пришел Пропп в отношении структуры, звучит достаточно сурово: волшебной сказкой называется произведение, в котором действуют все или несколько из указанных семи героев, а сюжет содержит в себе тридцать одну функцию (с возможными пропусками) в указанной последовательности. Если бы он стал более знаменит в советское время, страшно подумать, как назвали бы остальное. Даже если не быть таким категоричным, стоит иметь в виду, что Пропп описал структуру огромного количества сказок, и хотя он основывался только на русских, эта структура полностью применима к большинству известных сказок других народов. Какая-то поразительно популярная структура. Распространенная в десяти сторонах света и пережившая тысячелетия. Что же в ней — ТАКОГО?

Доктор сказок

Жил да был доктор, который лечил сказки. Ведь так много сказок на свете, и некоторые из них болеют, а некоторые недодуманы или забыты. Все они приходят к доктору сказок. Он их осматривает и лечит.

Однажды сидел доктор у себя комнате и читал старинную книгу. Вдруг слышит за дверью чей-то плач. Он открыл дверь и видит: стоит маленькая сказка. Он ее пригласил в комнату, усадил в кресло, угостил душистым чаем и, когда она успокоилась, спросил:

— Расскажите, пожалуйста, в чем дело?

А маленькая сказка сказала ему:

— Никто меня не любит! — и чуть не заплакала. Тогда доктор попросил ее:

— Расскажите свою историю.

И сказка затараторила, быстро-быстро:

— Жилибыладевочкаимамаиоднаждыматьпозваладочкуи…

— Подожди, подожди, — сказал доктор. — Я так не все понимаю. Расскажи мне это помедленнее.

И вот что рассказала сказка:

— Жила-была девочка и мама. Однажды мать позвала дочку и сказала: «Иди в лес». И дочка пошла в лес и заблудилась. А мама ждала ее, ждала, а потом сказала: «Вот избавилась я от нее». И тогда она пошла в лес и тоже заблудилась, и их потом никто не видел.

И сказка заплакала.

— Ах ты, бедная сказочка, — сказал доктор, — да у тебя просто нет конца. Тебя недопридумали. Ну- ка, расскажи, что дальше было?

— Я не знаю, — захныкала сказочка.

— Ну, давай вместе, — сказал доктор. — Идет девочка по лесу, да?

— Да.

— И видит она…

— Стоит дом.

— И она подошла к этому дому?

— Да, она подошла к этому дому и заглянула в окно. А там сидит ее мама.

— Да-да, — сказал доктор, — там сидит ее мама…

— И пьет чай с какой-то старушкой. А это — Баба Яга. И Баба Яга говорит: «Никуда она не убежит. У меня есть гуси-лебеди, я их пошлю, и они ее догонят…» А девочка поняла, что это Баба Яга про нее говорит…

— И что она сделала?

— Она взяла ножик, который ей мама для грибов дала, размахнула его и кинула в Бабу Ягу. И попала ей в лицо, и тогда Баба Яга закружилаcь и упала в пtчку и сгорела.

— Ага! — сказал доктор.

— И тогда мама расколдовалась, ведь это Баба Яга ее делала злой, а теперь она стала доброй, и они с дочкой пошли домой, и потом им всегда вместе было хорошо.

— Ну вот и умница, — сказал доктор. — Так твоя история и закончилась?

— Да, — кивнула сказочка. Она сидела в кресле, на щеках у нее еще блестели слезы, но она улыбалась. Она даже как будто немного выросла.

— Ты — хорошая сказка, — сказал доктор.

* * *

Давайте я расскажу, как появилась эта сказка. Она почти не придумана. То, что рассказала вначале маленькая сказочка — это такая выжимка из двух сказок, которые написали два ребенка, мальчик и девочка, с которыми я работал в детском доме. Я просил их рассказывать мне сны и сказки — это были дети восьми-девяти лет — я это все записывал, и вот им это понравилось, и они стали писать сказки сами. И вот они написали мне две такие сказочки, которых я сам довольно сильно испугался. Это понятная тема для детей в детдоме, но мне действительно стало страшно, и я не знал, что с этим делать.

Прошло какое-то время, и вот наши дети стали рисовать картинки на японский конкурс детского рисунка по такой веселой теме «Катастрофы». Эти рисунки превратились в эпидемию, дети рисовали их не только на уроках, но и сами по себе, и стали получаться картинки одна ужасней другой: пожары, наводнения, войны и так далее. Эта эпидемия ужасов, понятно, захватила всех, кто там работал, и мы стали думать, что с ней делать.

Там работала одна женщина в должности психолога, хотя она больше называла себя астрологом, и вот она сказала, что все эти рисунки — проявления черных сил, и их всех нужно собрать и сжечь, даже устроить нечто вроде ритуала. И мы действительно не знали, что делать, но идея со сжиганием нам не понравилась, и вот мы стали делать вот что (это было вовсе не моей идеей): мы стали садиться с ребенком перед нарисованной им такой ужасной картиной и писать по ней рассказ — ну, что там произошло и так далее. А потом просто эти рассказы продолжать. «Ну хорошо, лес стал гореть, а что было дальше?»

И оказалось, что дети прекрасно сами придумывают продолжения, причем продолжения обычно