старая лежневая дорога. В глубине вырубки притулилась ветхая покосившаяся будка.
Мишка опять обогнал всех, ворвался внутрь и торжествующе заорал:
— Нашел! Нашел!
«Ориентир шестой — спаленная молнией большая береза. Азимут 60, расстояние 620 м (682 п. ш.)».
— Ты, Петька, не знаешь случайно, где эта береза? — допытывался Мишка. — А то мы сейчас как дали бы дёру без всякого компаса!
Овсянников пожимал плечами:
— Да кто ее знает. Мало ли в лесу бывает горелых деревьев? Не будешь же на все обращать внимание.
— Расслабиться! — распорядился Вася. — Последний привал ровно пять минут, и снова побежали. Учтите, никому не будет роздыху. Так что готовьтесь.
— Что толку, — пригорюнился Ваня Ермошкин. — Пионерлагерские давно уже там побывали. Они небось и с малышами время не теряли, и лосиху из ямы не тащили.
— Спокойно, без паники.
Мишка Шестаков, у которого лоскуты теперь висели только от колен, подсел к Спиридону и спросил:
— Что, устал? Больше всех с этой Милькой возился…
— Уйди лучше! — сверкнул на него глазами Спиридон.
— Да ладно тебе… Я, знаешь, тоже всякое зверье люблю. Я так думаю, если бы не ты, Васька увел бы нас по маршруту. И лосиха бы тогда погибла. И лосенок тоже.
— А тебе-то что? — Вадька все еще настороженно косился на заклятого врага.
— Как что?! Давай пять! Больше не стану тебя бить. Но и ты не озорничай! Вон как мои штаны распластал. Что я мамке-то скажу?
— А ты не дерись!
Они снова встали друг против друга, как бойцовые петухи. Потом Мишка вдруг рассмеялся, стукнул Спиридона по плечу и сказал добродушно:
— Ну и ёж же ты, Вадька! Чисто как я. Хватит обижаться, идти надо.
Группа снова двинулась в путь.
Все-таки это было большое дело, что с ними пошел Петька Овсянников! Хоть приходилось по- прежнему смотреть на компас и считать шаги, но с Петькой все-таки было спокойнее. Он находил то знакомые тропки, то муравейники, то поляны — от этого лес уже не казался чужим, и ребята шли по нему увереннее.
Опаленную и сваленную молнией березу следопыты обнаружили на холмике, возвышавшемся посередине небольшой полянки. И первое, что бросилось в глаза, — приколотый сучком к холмику листок бумаги с нарисованным на нем кукишем.
Увидав это, Вася остановился как вкопанный.
— Все ясно, — уныло произнес он. — Полный разгром.
Беспокойная его команда тоже поникла головами.
— Позор, конечно, большой, — помолчав, продолжал Вася. — Мы все-таки местные, а вот поддались, выходит. Правда, были ведь для этого причины, так что особенно унывать не надо. А, что я говорю! Никаких причин не существует, если не сделано дело.
— А по-моему, тут была нечестность! Или неправильность. Дали пионерлагерским в помощь деда Савку, они с ним и в ус не дули, — сказал Мишка.
— Эй, кто там меня поминает? — раздался вдруг скрипучий голос. Ребята ошеломленно поглядели в сторону, откуда он донесся, и увидели сидящего под елкой деда Суслика.
— Ты что, дедушка, здесь делаешь?
— Сижу вот, отдыхаю. Ребята-то оставили меня, обратно одни побежали. Шибко торопятся, вишь, а у меня уж прыть не та. Ты, дескать, дедушко, вперед нас довел, спасибо, а обратно уж мы по старому следу сами добежим. Только я их и видел.
— Что ж они так-то? — гневно воскликнул Спиридон. — Сами ушли, а человека оставили. Вам сколько лет, дедушка?
— А семьдесят четвертый, внучок. Ничего-о, я еще ходить-то молодец, всех обгоню, да вот со вчерашнего дня ноги что-то гудят, спасу нет.
— Ну, обратно с нами дойдете, — предложил Вася. — Вы отдохнули или нет еще? А то мы подождем.
— Да ступайте! — отмахнулся дед. — Еще не хватало — будете меня по лесу водить. Я вот встану да потихоньку почапаю в Петраки, там у сватьи Дарьи заночую, а утром уж в Максимово двинусь. Эй, а Санька-то где?
— Санька ушел в Максимово, с важным поручением.
— Ну-ну… С поручением — это ладно. Вы только скажите там нашим, чтобы меня на теряли. Ступайте, ступайте. Эти-то ребята недавно ушли, полчаса не прошло еще. Ти-ихо идут, устают быстро. Как вы их не перегнали?
— Да так уж, не перегнали… — угрюмо произнес Вася.
13
В Петраках они отпустили Петьку и, не заходя на этот раз в деревню, двинулись в Максимово. Хотелось, конечно, с устатку выпить холодного молочка, только — а ну как встретит их там разгневанный Николай, у которого они угнали трактор? Того и гляди, донесется эта история до школы, тогда неприятностей не оберешься.
Было около семи часов, когда, спотыкающиеся от усталости, в испачканной грязью одежде, следопыты вышли к своему первому ориентиру — той самой елке, «отдельно стоящему дереву». Поселок виден был отсюда как на ладони.
Возле елки их ждал Санька Феодал. Увидав свою команду, выходящую из леса, Санька бросился навстречу и завопил:
— А я на вертолете катался! А я на вертолете катался!
— Ты что, с ума сошел? — хмуро буркнул Вася. — На каком еще вертолете?
— А вот на таком, на немазаном-сухом. Сюда вертолет прилетал, и я на нем катался.
— Чем хвастаться, лучше бы спросил, как мы сходили…
— Думаешь, не знаю? Я ведь возле школы ждал, кто первый придет. Гляжу — пионерлагерские бегут. Тогда я и подался сюда, вас встречать.
— Они, случайно, не сказали, где деда твоего оставили?
— Как же! Только они его не оставили, а он сам от них по дороге отстал. Там у него какие-то свои дела в лесу нашлись.
Следопыты переглянулись.
— Ну-ну… — после недолгого молчания сказал Мишка Шестаков. И вдруг взорвался: — Вот чего я всю жизнь ненавижу, так это когда врут!
— Тихо, успокойся! — прикрикнул командир. — Феодал, вы как добрались с детишками?
Оказалось, что добрались они вполне хорошо. Как раз в тот момент, когда над селом завис вертолет, отыскивая место для посадки. Это прилетели на поиски ребят представитель райисполкома вместе с районным охотинспектором. При виде живых-здоровых малышей дядечка из исполкома аж прослезился от радости и тут же упросил летчика покатать Верку с Феодалом.
— Я с ним рядом сидел! Он мне порулить давал! — захлебывался Санька.
— Ой, Саня! — устало посмеивался командир. — Ведь уши вянут!
— Нет, правда, — смутился Санька. — Он на земле дал мне посидеть на своем месте, подержаться за такой большой рычаг…
