ведь я в этом случае плохо высыпаюсь. Но я и не почувствовал, что спал. Я просто заснул и проснулся. Было светло, но не было ясно день это все тот же или уже следующий. Я уже окончательно потерял ощущение времени. Спасали лишь периодические вылазки наружу. Но сейчас я окончательно перестал понимать какой сегодня день и сколько времени. КПК сейчас бы пригодился.
Вот интересно. Я как-то в суматохе поначалу не задумывался, а после и вообще не вспомнил. Почему дата на КПК изменилась? Она должна была остаться прежней, ведь ее я устанавливал в 2014-м. И разницы никакой не должно быть в прошлое я отправился или же в будущее. Это было странно. Может это для того, чтобы у меня не возникло сомнений в том, что я в прошлом? Кому это могло понадобиться? Зоне?
Однако я все еще надеялся, что сегодня 25-е и можно насладиться последними часами спокойствия, но я глубоко ошибался. Тишину прервал душераздирающий звук сирены. В сердце екнуло, и глаза автоматом устремились на маленькое окошечко у потолка. Видик, Шокер и Гитарист как один подскочили на ноги.
- Уже? - с сожалением в голосе спросил Видик.
Отвечать на его вопрос никто не стал. Все стояли, как истуканы, и ожидали того, что будет дальше. Снаружи, тем временем, доносились топот солдатских сапог и неразборчивые крики.
- Видик, - шепотом сказал я. - Подсади, а?
Видик, стараясь не отрывать взгляда от окошка, подхватил меня за ноги и приподнял (силищи у него не занимать). Мои глаза оказались на одном уровне с окошечком, и мне открылся вид наружу. А снаружи была суматоха.
Солдаты метались в разные стороны. Знакомый ефрейтор же стоял среди этого хаоса, не представляя что и делать. Сидорович, как это не странно, снова оказался на этой базе, видимо решив нас сегодня забрать. 'Не тут-то было', - про себя подумал я. Знакомый же нам 'Рембо', будучи уже в гражданке, с довольным видом разглаживал усы. Он что-то крикнул одному из солдат, видимо обидное, и тот с размаху врезал бывшему командиру прикладом в лицо.
- Ну, что там? - спросил снизу Видик.
- Все так как я и предполагал, - грустно сказал я. - То есть, плохо…
Мы вчетвером уселись на пол кругом и стали ждать неизвестности. Прошел час. Звуки снаружи прекратились. Наступила тишина. Но не такая как обычно. Это была мертвая тишина. Ждать, что кто-нибудь придет освободить нас, было бы глупо. Нас просто бросили тут умирать, устремившись к разрушенному энергоблоку. 'Что скажешь, полковник? - спросил бы я сейчас Культю. - Стыдно? Стыдись. Ты понес наказание. Наказание за неверие. И наказан ты страшно. Не пожелаешь и врагу'.
- Знаете, мужики? - произнес Шокер.
- Ау? - донеслось от Видика.
- Вот, мы сейчас сидим тут, а радиацией фонит теперь даже в этом подвале по-страшному.
- Сдохнем мы тут. И все дела, - пессимистично констатировал Гитарист.
- Зато мы с Видиком забрали долг у 'свободовца', - специально иронизировал я, чтобы разрядить обстановку, и все, кроме Гитариста, вяло засмеялись.
- И под пулей шальной я закончу свой путь. И товарищ со мной. Раз так надо - и пусть, - донеслось от Гитариста, и все тут же перестали смеяться.
Я, вот, только не понял, зачем Гитарист испортил момент своими печальными словами? Если он считал, что это красиво, то он ошибался. В сложившейся ситуации самое необходимое - положительные эмоции. А сейчас их получить было особенно сложно.
Но хорошие новости не заставили себя ждать. Послышался спасительный скрип металлической двери, но сейчас он был не таким осточертевшим, а даже наоборот. В дверном проеме показалась фигура Сидоровича, который с легкой ухмылкой наблюдал за тем, как у нас отвисали челюсти.
- Полковник ожидает тебя в кабинете, - заявил он, глядя на меня.
- Серьезно? - опешил я. - А почему не ефрейтор?
- В отпуске ефрейтор. Пошутил я.
Шутку никто не оценил, но, все же, все выдавили из себя что-то наподобие улыбки, чтобы как-то поддержать искусственность веселого настроения. Но, все же, оно как-то поднялось, когда мы побрели к выходу.
Погода на улице стояла просто восхитительная. Тепло и солнечно, а на небе ни облачка. На мгновение я даже забыл про губительную радиацию вокруг нас.
- А вы как тут остались? - спросил я.
- Как это ни странно, - сказал Сидорович, вздохнув свежий воздух полной грудью. - Я не сильно рвался к реактору. Я же приезжий. Из далекой Австралии сюда. Но, спасибо маме и папе, русский я знаю неплохо. Сидорович - это псевдоним. А я раз приезжий - умирать ради чужой страны по мне так глупо. Вот и затерялся нарочно в суматохе, и меня забыли. Вот уеду отсюда подальше и буду жить поживать на своей родине. Еще вопросы?
- И не один, - сказал я. - Не сказал бы что вы похожи на австралийца, но не в этом суть. Вы ведь не за страну умирать отказались, а за тысячи жизней! Так какая разница где за эти жизни умирать?
- Не учи меня, парень. Я закоренелый эгоист, и никому меня исправить не под силу.
- А как в Австралию-то попадете? Железный занавес… И все такое.
- Тут уж ты расходишься со своими словами, - хитро посмотрел на меня вояка. - Полковник рассказал мне про твою версию относительно Союза. А раз про АЭС было правдой - про Союз тоже правда. Так что через несколько лет умотаю, и поминай как звали.
- Многие еще помянут, - с твердой уверенностью заявил я.
- Хм. В 2014-м?
- Раньше.
Сидорович лишь пожал плечами и посмотрел на остальных. Те, в свою очередь, дружно закивали головами, мол, так и есть.
- Судьба, значит, у меня такая… И только не надо придираться к словам. Я в судьбу не верю, а ляпнул лишь для красного словца. И вообще, на разговоры времени нет. Там машина моя стоит за воротами. Погнали?
Увидев вопросительные взгляды товарищей сталкеров я понял, что решать, как всегда, все придется мне. А раз решал снова я, то и спрашивать мнения остальных было бы попросту глупо - один что-либо скажет, а остальные начнут поддакивать, чтобы не отличаться от всех. Стадное мышление. Ничего не попишешь. И такое мышление процветает во всем мире.
- Я никуда не поеду, - твердо сказал я. - Ребята, я думаю, тоже не поедут.
- Убьют вас здесь, - обеспокоено сказал Сидорович. - Вернутся и убьют. Потому что человек - тварь гнусная, будут искать виновных, а лучших кандидатов чем вы им не отыскать.
- Не вернутся! - прокричал я вслед удаляющемуся капитану. - Наверное…
На всей территории складов остались лишь мы вчетвером. По крайней мере засаду было бы ждать глупо. А что дальше? Непонятно. Куда мы двинемся? Опять непонятно. Не век же отсиживаться на этой чертовой временной базе. Но, как говорил опять же мой друг Арон: 'Если не видишь очевидной цели, то займи себя хоть чем-то - и цель отыщется сама собой'. 'Умные у тебя были родители, Арон, - говорил я. - Жаль только, что их теперь нет'.
Занятие нашлось быстро. Оспаривать его ни у кого не возникло даже мысли, ведь найти снаряжение было одной из главных задач (не в майке ж и трусах разгуливать). А снаряга, кстати, оказалась там, откуда мы и начали поиски - в шкафу прямиком в кабинете зам. командира Культи.
За неделю я даже привык быть одетым в нижнее белье, поэтому на первых порах в комбинезоне сталкера я почувствовал себя не очень уютно.
Видик с довольным видом крутил в руках 'СПАС-12' и поглядывал на меня. Я лишь усмехнулся и тут же принялся завязывать шнурки. 'И чего это все постоянно пялятся на меня? - задавал я себе вопрос. - Все они. И Сидорович до отъезда больше на меня поглядывал. Неужели прямо на лбу написано: 'Вот он я, смотрите'.
- Что такое? - с поинтересовался Гитарист, глядя на заливающегося смехом Шокера.
- Вот, блин, - смеялся Шокер. - Оставили все кроме шнурков.
- Не беспокойся, - сказал Видик. - Им там невесело. Может, хоть, повесятся.
- А давай мы тебя повесим, Видик, - без тени насмешки сказал я. - Я даже своих шнурков не пожалею.
