сестрой, сказала мне, что он все видел и слышал — и намеренно хранил молчание. Но я даже не могла заставить себя почувствовать что-нибудь, кроме безразличия.
Я отвела взгляд от догорающего огня. Джейсон, закутанный в одеяло, неторопливо вошел в круг отбрасываемого им тусклого света и уселся, вороша угли. Почему-то мысленный разговор начать было проще.
«Ты все слышал?» — спросила я.
«Да. — Его мысленные слова прозвучали немного виновато, но вину тут же вытеснила тревога. — С тобой все в порядке?»
Я заставила себя сесть. Мое тело повиновалось, но как-то странно, словно все его части были теперь сами по себе. Руки помимо моей воли сложились на коленях.
«Раэль назвала меня сестрой».
Очень осторожно, но с так знакомой мне непоколебимой честностью он заметил:
«Она сказала, что ты — одна из Клана».
Я кивнула. Ну, сказала. И прислушалась к тому, что творилось у меня внутри. Разве я не ощутила бы это? Или хотя бы не почувствовала бы себя по-другому? По нашей ментальной связи я метнула в него свое смятение и боль.
«Я больше не
Накал моих эмоций оказался слишком интенсивен для Моргана. Я увидела, как он вздрогнул, хотя и принялся помешивать угли, словно стараясь скрыть это невольное движение. Теперь он решил заговорить вслух.
— Принадлежишь ты к людям или к Клану, какая разница? Обе расы разумные, обе цивилизованные, обе стандартно-гуманоидные. И как ты могла это знать?
— Но ты ведь знал, верно? — бросила я ему в лицо, убрав все ментальные барьеры и с ужасом обнаружив, что начинаю подозревать и его тоже. — И все это время я верила, что я — человек. Ты входил в мое сознание. Ты знал, во что я верила! Почему….
Я замолчала.
Языки пламени отбрасывали на лицо Джейсона странные тени, и его выражения было не разобрать.
— Хочешь знать, почему я не рассказал тебе?
— Да.
— Сначала я решил, что ты водишь меня за нос. Когда же понял, что это не так, то обнаружил, что боюсь влиять на Сийру Морган. — Он немного помолчал. Я услышала какой-то негромкий шорох. — Ты не такая, как все клановцы, которых я встречал. Дело не в блокировке, а в чем-то еще. Я не могу это объяснить. — Джейсон пожал плечами. — Какое-то время я даже подозревал, что Барэк обманул меня и ты — человек. Но потом ты начала делать такие вещи, которые не под силу ни одному телепату-человеку.
Ладони у меня взмокли.
— Что происходит? Раэль — моя сестра. Она говорит, что любит меня. Я не знаю, что и думать, Морган. Кто я такая?
Джейсон хмуро взглянул на меня.
— Ты — пешка.
Я стукнула по земле палкой, загасив искорку, которая приземлилась у моих ног.
— Как и она.
Он внимательно посмотрел на меня.
— Когда-то, возможно, это было и так. Но нам удалось кое-что изменить, тебе не кажется?
— Что им нужно, Морган? Зачем они разрушили мою прошлую жизнь? — гневно спросила я. — Пусть Раэль говорит что хочет. Клановцы — мои враги, а не семья. — Эти слова оставили у меня во рту неприятный привкус горечи — как нередко бывает, когда говоришь правду.
Я вздохнула, и мой горячечный гнев куда-то подевался.
— Где бы я сейчас была, если бы не встретила тебя и ты не взял бы меня на «Лис»? Моя семья — это ты.
Джейсон ничего не ответил. Теперь, когда я узнала, что принадлежу к Клану, все изменилось, поняла я с упавшим сердцем. Я уже неплохо научилась понимать Моргана. Его лица не было видно, но плечи под одеялом выдавали досаду — или это было признание собственного поражения?
Я перешла на мысленную речь, надеясь, что так удастся уловить что-нибудь большее.
«Значит, я не человек. Но это ничего не меняет между нами. Или все же меняет?»
Морган поднял голову, и в его темных глазах отразилось пламя костра, но он предпочел ответить вслух, а его мысли никогда не были запечатаны от меня так надежно.
— Если бы меня так пугали не-люди, то первый же мой рейс за пределы своей системы стал бы и последним.
— Так в чем же дело? Почему ты так расстроился?
— Расстроился? — Джейсон глухо рассмеялся. — Для меня ничего не значит, кто ты такая, Сийра. Я все это время знал, что ты, скорее всего, не человек. С чего мне, собственно, расстраиваться?
Подхватив свои одеяла, я приняла, как мне очень хотелось надеяться, исполненную достоинства позу.
— Не знаю. Знаю только, что вы говорите неправду, капитан Морган.
Я швырнула свою скатку на землю, как можно дальше от того места, где он задумчиво сидел у потрескивавшего костра. И уже свернулась калачиком под несколькими одеялами, а одно даже натянула на нос, замерзший вдали от теплого костра, когда меня вдруг коснулась мысль Моргана.
«Прости меня».
«За что?» — отозвалась я мысленно и еще плотнее закуталась в одеяла.
Тень сожаления.
«За то, что лгал нам обоим».
Это не просто сожаление, решила я, уловив эмоцию, которую Джейсон пропустил сквозь почти прозрачный барьер между нашими сознаниями. Это раскаяние.
«Переживу как-нибудь», — ответила я. Да что это с ним такое?
Я высунула из-под одеяла нос, чтобы взглянуть на него, неподвижно сидящего в темноте.
«Но то, что я принадлежу к Клану, все же что-то для тебя меняет. Почему? Ты же не боишься меня, нет?»
Его мысли затапливала странная смесь замешательства, смущения и сдержанности. Я разорвала нашу связь, пожалуй даже довольная тем, что мне в кои-то веки удалось вывести обычно невозмутимого Моргана из душевного равновесия.
Прошло очень много времени, и я уже даже почти заснула, когда меня вспугнул шорох листьев. Джейсон сидел совсем неподалеку — чуть более темная тень среди других таких же теней, отбрасываемых последними языками почти догоревшего пламени.
— Я так надеялся, — сказал он еле слышно, чуть громче, чем когда обращался ко мне мысленно, — что ты останешься… когда все это уляжется. — Морган заколебался, видимо силясь подобрать нужные слова. В его голосе не было той уверенности, к которой я уже привыкла, и я вдруг поняла, что мне ее не хватает. — Со мной.
— То, что я сказала тогда на Плексис, все еще в силе, — предупредила я. — Я еще не решила, возвращаться ли на «Лис», или как он там теперь называется. — Я улыбнулась в темноте. — Но приятно знать, что меня там еще ждут.
— Все не так просто! — воскликнул Джейсон, поразив нас обоих до того, что повисла неловкая пауза. Я прислушивалась к доносившимся из леса шорохам, которые медленно затихали. Он продолжил, уже более спокойно: — Чего бы там я ни хотел, теперь это не имеет значения, Сийра. Ты принадлежишь к Клану. А я знаю клановцев, как никто иной, поверь мне. Они — ксенофобы. И другие виды и расы едва терпят. А особенно презирают людей.
— Ты несешь какую-то ерунду, — сказала я искренне. — Я не…
— Сейчас — нет. Но что произойдет, когда этот блок в твоей памяти будет разрушен? Что ты можешь утверждать насчет Сийры ди Сарк? Как она относится к людям? Почему, собственно, той Сийре не
