Архипелаг ГУЛАГ. 1918-1956: Опыт художественного исследования. Т. 3

М. Чарный. 'Коммунисты остаются коммунистами'. «Литгазета», 15.9.64.

124

Вспомним А. Захарову: всё те же и остались!

125

'Литературная газета', 5.9.64.

126

Касюков и Мончанская, 'Человек за решёткой'. 'Советская Россия', 27.8.60. Инспирированная правительственными кругами статья, положившая конец недолгой (1955–1960) мягкости Архипелага. Авторы считают, что в лагерях созданы 'благотворительные условия', в них 'забывают о каре'; что 'з/к не хотят знать своих обязанностей', 'у администрации куда меньше прав, чем у заключённых' (?). Уверяют, что лагеря — это 'бесплатный пансионат' (почему-то не взыскивают денег за смену белья, за стрижку, за комнаты свиданий). Возмущены, что в лагерях только 40-часовая неделя и даже будто бы 'для заключённых труд не является обязательным' (??). Призывают: 'к суровым и трудным условиям', чтобы преступник боялся тюрьмы (тяжёлый труд, жёсткие нары без матрасов, запрет вольной одежды), 'никаких ларьков с конфетками' и т. д., к отмене досрочного освобождения ('а если нарушишь режим — сиди дальше!'). И ещё — 'чтобы, отбыв срок, заключённый не рассчитывал на милосердие'.

127

Чем кончилась история — так и не знаю.

128

Она не допускает — «судить», этого и язык не выговорит.

129

И лишили нас возможности открыть там музей.

130

Если не работали — откуда деньги? Если на Севере, да ещё в 1955 — откуда телевизоры? Ну да уж я не перебивал, рад был послушать.

131

К тому же описанное (вместе с «зачётами» и 'условно-досрочным освобождением') ещё Чеховым в «Сахалине»: каторжные из разряда исправляющихся имели право строить дома и вступать в брак.

132

Кстати, в начале 1955 года был проект выплачивать за все просиженные годы, что было вполне естественно и выплачивалось так в Восточной Европе. Но не столько ж людей и не по столько лет! Подсчитали, ахнули: 'разорим государство!' И перешли к компенсации двухмесячной.

133

С. Караванский. «Ходатайство». Самиздат, 1966; А. Марченко. 'Мои показания'. Самиздат, 1968.

134

Интересно, как при публичных и неизменных похвалах деятельности этого учреждения, оно с каким-то внутренним поиском никак не может долго оставаться в шкуре одного названия, что-то тяготит его, всё время должно оно переползать в обновлённую шкуру. Так получили мы и МООП. Кажется — совсем ново, правда, очень свежо для слуха? Но ехидный язык непременно обманет и выдаст. Министерство-то получилось охраны, то есть охранка? Вот рок названий! Куда от них уйти?

135

А как учитывалась при этом степень «исправленности» данного преступника? Да никак, чту мы — электронные машины, что ли! Мы не можем всего учесть!

136

ти и последующие режимные условия в течение 60-х и 70-х годов всё ужесточались. (Примечание 1980 г.)