Молчавший всю дорогу хмурый Дима при въезде в райцентр спросил:
– Куда дальше ехать?
– К железнодорожному вокзалу, – ответил Голубев. – Оттуда своим ходом потопаю.
На краю привокзальной площади у передвижного хлебного магазинчика стояла желтая вазовская «шестерка». Слава показал на нее и попросил:
– Возле того «жигуленка» тормозни. Скажу тебе «спасибо» и «до свидания».
– Ладно, чего там, – буркнул Дима, останавливая «Паджеро».
Голубев спрыгнул с подножки джипа на асфальт. Не успел он сделать и трех шагов, как от магазинчика послышался громкий шепелявый голос:
– Вячеслав Дмитрич!..
Слава повернул голову. На магазинном крылечке стоял с буханкой хлеба в руке приземистый и пухлый, словно колобок, лысый ветеран войны Пимен Карпович Купчик. Щуря от вечернего солнца узкие глазенки, старик приветливо улыбался. Голубев подошел к давнему знакомому. Пожимая ему руку, сказал:
– Привет, Карпыч.
– Здрав-желаю, ваш-бродие! – шутливо гаркнул Купчик и посмотрел вслед удалявшемуся «Паджеро». – Районная милиция уже на забугорных дразнилках стала ездить?
Слава улыбнулся:
– «Дразнилки» будут у районной милиции, когда на горе рак свистнет.
– Не отчаивайся, Дмитрич. Я тоже полагал, что до гробовой доски буду кряхтеть за баранкой запорожского «кузнечика», а теперь… – старик показал на желтые «Жигули». – Глянь, на какой приятной «шестерочке» катаюсь.
– Это твоя? – удивился Голубев.
– Собственная.
– На чем разбогател?
– С хрена ли загуляли. Кроме ветеранской пенсии, никакого приварка нету.
– Откуда же новая машина?
– Угадай.
– На телевизионном «Поле чудес» выиграл.
– Дудки у крикливого усача выиграешь. Он лишь для потехи ошалело орет: «Ящик в студию!» Откроет крышку, а в ящике – пшик на постном масле.
– Значит, дед-кулак перед революцией увез в Америку пуд золота и богатое наследство тебе оставил.
– Мой дед – царство ему небесное – до революции у кулака коров пас, а при советской власти в колхозного пастуха перековался. – Купчик хитро подмигнул. – Не ломай голову, Дмитрич, ни за что не угадаешь.
– Заинтриговал ты, Карпыч, меня.
– Пошли в машине посидим. Расскажу – не поверишь.
– Забавную сказку придумал?
– Истинная быль, но похожа на сказку со счастливым концом.
Когда уселись в пахнущие свежей краской «Жигули», старик внезапно посерьезнел и полушепотом спросил:
– Дмитрич, правда ли, что Герка Суханов с Настей Фишкиной вчера боднулись с мотоцикла и коньки откинули?
– Тебе обязательно это надо знать? – уклонился от ответа Голубев.
– Ну, как же… Мой счастливый случай именно с Геркой связан.
– Каким образом?
– Сначала ответь на мой вопрос.
– Отвечу. Суханов и Фишкина действительно погибли. Кто об этом тебе рассказал?
– Юрка Курысько по секрету шепнул.
– Ты, оказывается, и Суханова, и Курысько знаешь?
– Чего бы мне их не знать, если они с моим внуком Игорем в школьные годы дружили. Я их, шкодников, часто хворостиной гонял. Скажу больше: с Геркиным дедом, Фомой Севастьяновичем, мы начинали Отечественную войну в одном авиаполку. Я на тяжелом бомбардировщике – стрелком-пулеметчиком, Фома – оружейником на аэродроме. Здоровенный мужик был. Недавно от инфаркта скоропостижно умер. С воинскими почестями похоронили…
– Карпыч, не вдавайся в историю войны, – прервал Слава. – Говори сразу о деле.
– Не егози, послушай. Это я подвожу базу, чтобы ты поверил в мой счастливый случай.
– Если станешь арапа заливать, никакая «база» не поможет. Я вранье нюхом чую.
