ознакомлении с рапортами и состоялся тяжелый, но необходимый разговор с командиром 'Авроры'.
— Присаживайтесь, Иван Владимирович, разговор у нас с Вами будет…
— Слушаю Вас, Всеволод Федорович.
— В каком состоянии ваш крейсер, когда будет готов к выходу? Есть ли проблемы в экипаже? И какова Ваша оценка боя с японцем?
— Крейсер проводит ремонт после длительного перехода… Устраним… Определимся…
Вполуха слушая монотонную речь капитана 1-го ранга, Руднев смотрел на первый лист папки с рапортами. Там, рукой Хлодовского был сделан краткий вывод: 'Подготовка офицеров — безобразна. Капитан 1-го ранга Сухотин занимаемой должности не соответствует. P.S. Всеволод Федорович, неужели такое вообще возможно?'
'Однако, — пронеслось у него в голове, — забыли себя полугодом раньше, забыли уже… А ведь быстро, черти, воевать и думать научились, ну так и новенькие научатся. Так, а это что… Оп-пс… О чем это он?'
— Повторите, пожалуйста, Иван Владимирович, — обратился он к Сухотину.
— Я говорю, что даже если бы не случившаяся поломка в машине, мы все равно бы отвернули от 'Адзумо'. Не по силам нам после длительного перехода было сражаться с первоклассным броненосным крейсером.
— Так… Не по силам, значит… А как вы полагаете, с какого вдруг рожна 'Лена', вообще картонная коробка супротив него, атаковала этот самый броненосный крейсер противника?
— Капитан 2-го ранга Рейн пошел на ничем не оправданный, безумный риск. У него не было никаких шансов. Шансов не было у всего нашего отряда…
— Однако, ГОСПОДИН капитан 1-го ранга… Вас послушать, так у Андрея Андреевича под командованием был не крейсерский отряд, а рыбацкая артель! Все же, на мой взгляд, 'Ослябя' — броненосный крейсер-переросток, или броненосец второго класса, как англичане бы сказали, да и ваша 'Аврора' тоже далеко не рыбацкий баркас.
— Господин контр-адмирал, мы проделали больще чем полугодовой переход и физически не могли развить полный ход. Кроме того, противник превосходил нас по уровню подготовки, скорости хода и эффективной дальности главного калибра. Вы же знаете сами, как 'Ослябе' досталось!
— И учитывая все это, командование наше собиралось отступать? Я верно Вас понял? Удирать от более быстроходного и дальнобойного, но ЕДИНСТВЕННОГО корабля противника, имея подавляющее численное превосходство?
— Всеволод Федорович! Вы… Вы нас обвиняете в трусости, Ваше превосходительство!?
— Да вы сядьте, Иван Владимирович. Сядьте! Чайку вон попейте… И не надо мне громких слов. Я сейчас просто пытаюсь понять, ЧТО моя Владивостокская эскадра получила в качестве пополнения? Вот слушаю Вас, и складывается у меня такое впечатление, что долгожданное подкрепление наше в виде Балтийского отряда — это тихоходные, слабо защищенные корабли с никудышной артиллерией, изношенными машинами и не обученным личным составом. И достаточно даже не крейсера противника, а просто дыма на горизонте…
— Но…
— Не надо мне никаких ваших 'НО'! Ответьте лучше, ГОСПОДИН капитан 1-го ранга, а стоило ли нам ради этакого подкрепления, чтобы ваш прорыв обеспечить, воевать с Камимурой? Пять на пять вымпелов кстати, а не двое, даже трое, против одного? Ради этакого подкрепления стольких в парусину зашивать? Командира 'Рюрика', каперанга Трусова у санчасти видели? Это и его зубы вместе с матросской и офицерской кровушкой с палубы смывали!
— Господин контр-адмирал! Для моей чести более недопустимо…
— СИДЕТЬ!
Давящую, ватную тишину, повисшую в кабинете, нарушали лишь неестественно громко тикающие напольные часы. По шеке Сухотина медленно поползла капля пота…
— Кто Вы такой?
— Господин контр-адмирал, я вас не понимаю…
— Повторяю вопрос. Кто Вы такой? Что за человек сидит передо мной?
— Капитан 1-го ранга Российского Императорского Флота Иван Владимирович Сухотин… Дворянин… Командир крейсера 'Аврора', — Сухотин окончательно потерял нить разговора и вконец запутался.
— Вот именно. Командир. Командир крейсера. 'Первый после Бога'. Человек, с чьим именем неразрывно связаны успехи и неудачи вверенного ему корабля и людей. Тот, кому принадлежит вся полнота Власти на корабле! А что такое по вашему Власть? Отвечайте!
— Власть — это право отдавать приказы подчиненным и требовать выполнение этих приказов, господин контр-адмирал!
— Так… Оригинальная трактовка. Весьма. А я то, наивный, думал, что Власть — это ответственность за дело, которое ты выполняешь. И за людей, которые отданы в твое подчинение. И нет никого, чтобы спрятаться за него, и нет оправданий… Власть — это когда со всеми делами ты справляешься. Прикажи, заставь, награди, покарай, если надо — пошли на смерть или умри сам, но спрос — только с тебя…
После короткой но томительной паузы. Руднев вдруг совершенно спокойно, даже деловито, спросил:
— Кстати, последние газеты читали?
— Никак нет, господин контр-адмирал… А, простите, что-то про нас пишут?
— Не только… Ну, 'Таймс' — это бесполезно. Она постоянно насквозь злобой пропитана. А вот немецкие… Рекомендую 'Дойче цайтунг' от 14 июля: на третьей полосе оч-чень интересная статья. О мужестве командира и экипажа 'Адзумо', 'в неравном бою нанесшего тяжелейшие повреждения численно превосходящему противнику'. Рекомендую ознакомиться… А пока продолжим о наших баранах. Напомните мне, Иван Владимирович, 'Лена' при встрече передавала семафором сведения о том, что крейсера Камимуры два дня назад имели бой с Владивостокской эскадрой?
— Так точно!
— Где находиться база 2-го броненосного отряда флота Японии?
— В Сасебо, господин контр-адмирал!
— Давайте-ка, без чинов, Иван Владимирович, расстояние от Хоккайдо до Сасебо?
— Около тысячи миль, Всеволод Федорович.
— То есть за двое суток 'Адзума' в принципе не могла бы дойти до Сасебо и вернуться обратно. Так? Какой ближайший порт мог обеспечить Камимуру углем и мелким ремонтом?
— Хасидате… Но… Но он не предусматривает базирование броненосных кораблей, там нет боеприпасов для главного калибра… Да 'Адзумо' же после боя шел, с повреждениями и неполным боекомплектом! У него времени было только-только раненых сгрузить и на перехват пойти…
— Ну вот… Не прошло и полгода, как Вы поняли то, что должны были понять сразу, как только опознали противника. Вы все еще считаете, что Николай Готлибович — человек, способный на неоправданный риск? Или согласитесь с моим мнением, что капитан 2-го ранга Рейн умеет думать и принимать решения?
— Всеволод Федорович! Ну… Ну не было у нас шансов догнать 'Адзумо'!
— Пресвятые Угодники!! Броненосный крейсер, вернее броненосец второго класса, крейсер первого ранга и вспомогательный крейсер против броненосного крейсера противника, имеющего ход не более 15 узлов, проблемы с управлением и не функционирующую кормовую башню главного калибра! Вы рапорт Рейна читали? Он на своей восемнадцатиузловой 'Лене' с полупустыми угольными ямами догнал. А вы на девятнадцатиузловой 'Авроре' с ямами почти пустыми значит 'шансов не имели'?
Да, добить его было бы сложно, но наверное, все же возможно. Это орден святого Георгия, как минимум, для вас, и гвардейское звание для корабля, по статуту. А умело составить представление — так глядишь и орлы на погонах заведутся. У меня вот завелись в подобной ситуации.
— Всеволод Федорович! Да один снаряд главного калибра 'Адзумы' и мой крейсер пойдет на дно! Вы же поймите меня…
Сухотин что то говорил еще, но Петрович его уже не слышал. Этот человек больше был ему не интересен…
