Распорядок дня сложился сам по себе. Утяев как специалист по детским игрушкам был официально приглашен во Дворец детских товаров. На пригласительном билете стояли три крупные буквы золотого цвета — ДДТ. Маратику так понравился билет, что он тоже захотел ехать с Утяевым. Но Ефрем распорядился иначе: Маратик остается с Людмилой Петровной. Иначе никак нельзя, потому что у дяди Утяева будет важное совещание, а он сам, Ефрем и Ася едут к мэру города на загородную дачу, где их уже ждут.
— Я не останусь дома? — сказал Маратик.
— За вами тоже придет машина, повезут знакомиться с городом.
Но Маратик хотел в ДДТ.
Ефрем и без того был сердит с утра, не сдержался и прикрикнул:
— Ты, сорванец, смотри у меня, не то в угол поставлю…
Так начался этот день. День самых невероятных и трагических событий.
Признаться, Ростислав Утяев уже скучал без своей работы, без шумной детворы, ежедневно заполняющей его «Детский мир». Сейчас Утяев думал о том, что дети повсюду одинаковы и, значит, он окажется в знакомой среде. Хотя слово ДДТ — Дворец детских товаров — настораживало. «Как можно игрушку назвать товаром?» — думал он.
Шаробиль его быстро доставил до места. Оказавшись на тротуаре, он увидел прямо перед собой огромное здание из стали и стекла, а перед ним на высоком постаменте желтого солдата, окруженного хороводом ребятишек.
— Как говорится, — сказал самому себе Утяев, удивившись такой скульптурной группе, и вошел в магазин. — Как говорится, по-фаэтонски.
У лифта его встретил уже знакомый Сом Же — Рыцарь и сказал, что имеет честь быть личным переводчиком Утяева.
— Послушайте, — спросил сразу Утяев, поздоровавшись. — Я еще вчера хотел вас спросить: на каком языке здесь говорят?
Сом, усмехнувшись, сказал:
— Видите ли, этот вопрос важен только для вновь прибывших. — И, видя, что Утяев его не понял, пояснил: — Возьмем, пжалуста, такой пример: вам нужна какой-та игрушка. Так? Пжалуста. На каком языке ни спросили — вас не поймут. Но если вы говорите — допустим, пжалуста, так: РС7-802, — вы сразу получайте ваши игрушка, пжалуста. — Видя удивленное лицо Утяева, Сом захихикал. — Очень просто, пжалуста: Р — ракетная группа, С — самолеты, 7 — класс самолета, 80 — стоимость в наших доках, а 2 — количество игрушек. Понятно? Наш язык — это язык машин, а у машин главное — классы, группы, количество, цена. Вот и весь наш язык. Пжалуста.
— А что такое доки?
— Доки? Это деньги. Пжалуста.
Разговаривая, они поднялись на девятый этаж, и Сом предложил выйти посмотреть игрушки.
— А что ниже? — спросил Утяев.
— Ниже машины по учету-расчету. Пжалуста.
— Столько машин? Сом улыбнулся:
— Кто-то должен работать.
— А люди? Что у вас делают люди?
— О, — развел руками Сом, — самое трудное для людей — это порядок. Люди должны наводить порядок.
Тут Утяев, удивившись ответу, вновь подумал о скульптурной группе у входа.
— Да, как говорится, — сказал он. — Я, кажется, понимаю… Там у вас у входа — желтый солдат…
— Желтый солдат? — не понял Сом.
— Да, скульптура.
— А-а, скульптура… Нет, пжалуста. Это не солдат называют, это — ПОП, полицейский.
— Что такое ПОП?
— Патруль оптимального порядка. Пжалуста.
— Понятно, — сказал, вздохнув, Утяев, и они вошли в зал игрушек.
Утяев остановился, пораженный. Всюду на стеллажах и полках было оружие маленького размера — от автоматов, танков, пушек до ракет и каких-то невероятно сложных по форме спрутообразных летательных аппаратов.
— Самая популярная наша игрушка, — сказал Сом. — Пжалуста.
Утяев несколько раз произнес «как говорится» и, ничего больше не сказав, пошел дальше. Но Сом его остановил.
— Посмотрите игрушку АБ0701. Пжалуста.
— Вы хотите научить меня своему языку? Что такое АБ0701?
— Атомная бомба. Пжалуста. — И Сом показал миниатюрную бомбу, на которой была нарисована улыбающаяся детская физиономия.
— Ну и ну, — сказал Утяев. — Как говорится, бедная фантазия. Какая же это игрушка!
— А вы ее бросьте, пжалуста. Вот на прилавок. Пжалуста.
Утяев бросил и увидел, что вместо радостного детского лица появилось изображение черепа.
— Вы с ума сошли! Что это значит?
— Это значит: пока бомба у тебя в руках, ты счастлив, бросил ее — погиб.
— Глупости. У вас не понимают, что такое игрушка.
— Не понимают? Пжалуста: игрушка готовит ребенка к размышлениям.
Утяев вздохнул в ответ и приказал вести его к директору.
— Мне приказано показать вам спортивную игрушку.
— Не надо. Я уже знаю, что это такое. Как говорится, что в лоб, что по лбу. Тот же спортинвентарь, только маленького размера. Так?
— Так, пжалуста. Но посмотрите…
— К директору! — приказал Утяев…
У директора шло совещание. Огромный кабинет со множеством настенных видеотелефонов, таблиц сигнальных щитков с разноцветными кнопками не имел окон, свет падал с потолка, который, впрочем, казался скорее мраморным, чем стеклянным.
Когда Утяев появился в дверях, ему навстречу поднялся из-за стола маленький фаэт. Утяев сразу обратил внимание, что все присутствующие в кабинете были похожи на гида Сома. Чуть позже Утяев догадался, чем вызвано сходство: ни у кого, кроме директора, не было бакенбард.
— Дорогой наш гость, — произнес чей-то голос, когда директор провел Утяева за стол и усадил рядом с собой, — мы рады приветствовать вас в нашем Дворце детских товаров!..
Сом подошел к Утяеву и шепнул:
— Не удивляйтесь, пжалуста. Говорит машина.
— Нам известно, — продолжала машина, — что вы русский специалист по игрушкам. Не могли бы вы поделиться впечатлениями о нашем Дворце и дать свои рекомендации, особенно по типу ИМ0101.
— ИМ0101, — шепнул ему Сом, — это игрушки для детей мэра города.
— У нас нет особых игрушек для детей капиталистов, — вскочил с места Утяев.
Все присутствующие устремили глаза на Сома, ожидая, видимо, перевода. А Сом шепнул Утяеву, показывая черный шлем с кнопками и проводами.
— Пжалуста. Натяните это на голову. Машина вас переведет. Пжалуста.
— Переводите сами.
— У нас верят машинам, — шептал Сом. — Людям мало верят. Пжалуста.
Утяев нехотя натянул на себя холодный резиновый шлем с кнопками и разноцветными проводами. И подумал в эту минуту: «А какого дьявола я буду тут говорить. Лучше нарисую им наши игрушки».
И только он так подумал, присутствующие тотчас зааплодировали. Утяев с недоумением взглянул на Сома, но по улыбке гида понял, в чем дело: машина уже перевела Утяева.
