Интерьер клуба «Ар Нуво» был выполнен в духе модерна: много золота, цветного стекла, изогнутых линий, витражей, прозрачных ширм, оригинальных ламп и ваз с орхидеями, ирисами и каллами.
– Цветы настоящие? – спросил Матвей, галантно подавая Астре руку. – Или искусственные? Не отличишь.
– Руками не трогать! Ищи Санди…
Они заняли столик у окна и принялись незаметно разглядывать публику.
– Тут один коктейль, наверное, стоит за тысячу.
– Думаю, да, – «утешила» его Астра. – Ты взял с собой деньги? Ладно, не пугайся… Будем кутить на средства клиента, вернее, клиентки.
– Инга Теплинская еще не отказалась от твоих услуг?
В этот миг из-за ширм показалась женщина в изумрудно-зеленом платье, которое плотно облегало ее фигуру, в малахитовых украшениях, с пышным, спускающимся до пояса каскадом волос.
– Это она! – прошептала Астра и наступила под столом на ногу своего спутника. – Как пить дать. Где фотоаппарат?
– У тебя в сумочке. Впрочем, можно и мобильником воспользоваться.
– Нет. Качество пострадает.
От волнения она не могла найти среди брошенных впопыхах в сумку косметики и прочих дамских штучек маленький фотоаппарат. Где же он? О черт…
– Не торопись, – Матвей успокаивающе положил руку на ее колено. – Никто же не убегает.
Волосы женщины, которая, грациозно покачивая бедрами, прошествовала мимо их столика, в желтом свете ламп отливали медью. Она была идеально сложена, и сзади ее фигура выглядела так же потрясающе, как и спереди.
Раздался приглушенный возглас:
– Санди!
И кто-то в красной косоворотке с золотым шитьем привстал и помахал ей рукой.
– Баркасов, – грудным голосом пропела она, сворачивая в его сторону. – Ты здесь? А говорили, что на гастролях.
Астра, громко восхищаясь мозаичным панно на стене, встала в эффектную позу и потребовала запечатлеть ее на этом фоне. Матвей сделал несколько снимков, захватив лицо Санди в профиль и анфас.
Разношерстная публика не обращала на них внимания – разговаривала, заказывала спиртное и коктейли, легкие закуски. На маленькую полукруглую эстраду вышли музыканты – камерное трио. Длинноногая виолончелистка уселась, провела смычком по струнам.
– Потанцуем? – предложил Матвей.
– Пригласи Санди. Что, слабо?
– Я не в своей тарелке, – признался он. – Чувствую себя придурком в тряпках, которые ты заставила меня напялить!
– Здесь все так одеты. Посмотри.
–
– Ты неотразим, Карелин. В зале нет более импозантного мужчины! Не робей. Она будет очарована.
– Погоди, дай собраться с духом.
Астра не отрывала взгляда от Санди и ее визави.
– Да это же тот самый Баркасов! – осенило ее. – Комик! Как я сразу не сообразила?
– Пойди возьми у него автограф… – прошипел Матвей.
– Перестань язвить. Мы сюда не развлекаться явились, – рассердилась она. – А для дела. Сможешь завязать знакомство с красавицей-вдовой?
– Нужен предлог… Почему ты заранее не предупредила, что придется флиртовать с дамой? Я бы разработал тактику и стратегию.
– Думай сейчас. Твоя задача – выяснить, есть ли у нее на теле татуировка в виде бабочки-бражника, и где она была во время убийства Теплинского.
Карелин откинулся на спинку стула, по его губам блуждала улыбка.
– Всего-то? Как ты себе это представляешь? Разденьтесь, мол, сударыня, покажите вашу татуировку… Где она, кстати, должна быть?
Астра перегнулась через стол и прошептала
– По части раздевания женщин ты мастер, – ехидно заметила она. – Так что вперед!
Александрина Домнина не ощущала, какой пристальный интерес она вызывает у пары, сидящей за соседним столиком: была озабочена своими проблемами. Вчера приходил милицейский оперативник, расспрашивал, какие отношения у нее были с покойным Теплинским. Докопались-таки, ищейки!
