'Пойми, Иуда, тот, кто умирает,
В единый миг перестает быть смертным.
Я сделал выбор. Ведь, внушив вам веру,
Я истину вам дал и должен, значит,
Вам доказать, что это не химера,
А истина из истин, сверхзадача,
Которую нельзя отринуть, встретив
Предубежденье и непониманье.
Запечатляет истину страданье,
А лучше - смерть'. Так Иисус ответил,
Добавив твердо: 'Будет так, Иуда!'
Я был с ним совершенно не согласен,
Но он ушел, и был бы труд напрасен
Остановить его в подобную минуту.
Я прошептал лишь вслед: 'А есть такая
На свете истина, которой ради стоит
Идти на смерть? Наверняка другая
Возможность есть, чтоб расшатать устои'.
Глава 11
Глава 11
Иаков прав был. В Иерусалиме
Народа было много перед Пасхой.
Хотя входили в город мы с опаской,
Внимания к себе не привлекли мы.
Проблем бы не было совсем, но шум базарный
Предпраздничная суета, столпотворенье
Взыграли в Иоанне, как угарный
Газ вызывает головокруженье.
Сейчас я просто не припомню даже,
Когда и где он так успел напиться,
Ведь он по сути даже отлучиться
Не мог от нас, от кучной группы нашей.
В обычном состоянье Иоанна
Считали человеком молчаливым.
Он редко пил. А вот когда был пьяным,
То становился страшно говорливым.
Тогда безумно хвастать начинал он,
Преувеличивал, перевирал безбожно.
Пока хмельная дурь его играла,
Остановить его бывало невозможно.
Вдобавок ко всему, силач с рожденья,
Имея очень плотное сложенье,
Наш Иоанн утраивался в силе,
Когда пары вина его бодрили.
Пока не подворачивался повод,
Он вел себя неплохо и прилично,
Тогда его характер энергичный
Не порождал ни действия, ни слова.
Но лишь пока не появлялся повод...
Когда уже мы подходили к храму,
То Иисус сказал для нас негромко:
'Вот, дом молитвы сделали бедламом
И отдали разбойникам в откормку,
Прогнать бы их, нисколько не жалея,
Менял, купцов и жуликов различных,
Кому быть в храме просто неприлично...'
Тут встретился пришедший с Галилеи
Учителя поклонник фанатичный.
Узнав нас, он запричитал гортанно:
'О Иисус, пророк из Назарета!
Благословен будь, сын Давидов, многи лета,
Тебе, твоим апостолам осанна!'
Сначала голоса, что поддержали
Его ретивый окрик, редки были,
Но после многие осанну подхватили,
Хотя не все, конечно, понимали,
Кого они хвалою возносили.
Я видел, как учитель недовольно
Вздохнув, повел усталыми плечами,
И этот жест его непроизвольный
Был выразительней игры актера в драме.
Апостолы, напротив же, взбодрились,
Польщенные оказанным приемом,
Глаза у них довольством заискрились...
Но эта сцена кончилась Содомом.
Вдруг ни с чего прорвало Иоанна -
Пошел гонять менял он, опрокинув
И разбросав столы, скамьи, топчаны,
Ломал попавшее под руку как мякину.
Храм стал не храмом - просто полем битвы,
Никто в нем, впрочем, не сопротивлялся,
А Иоанн безудержно ругался:
'Во что вы превратили дом молитвы?!
Вы, сотворившие себе кумира
