— Сочувствую, — сказал лейтенант. — Но за отсутствие справки о предпродажной подготовке придётся заплатить.
— Сколько? — поинтересовался Геннадий.
— Немного. Всего штуку.
Геннадий присвистнул.
— У нас на двоих осталось полтысячи.
— Врёшь, поди, — сказал лейтенант почти ласково. — Может, поищешь?
Геннадий достал кошелек, показал наличные.
— Не густо, — согласился лейтенант и глянул на напарника. — И что будем с ними делать?
— Может, машину арестуем? — предложил автоматчик.
— Да ребята больно хорошие, — усмехнулся лейтенант. — Летчики. — И пощупал кожаную куртку на Геннадии. — Настоящая кожа. Симпатичная курточка. Давно мечтал о такой. Может, подаришь, летун?
Миром здесь не кончится, убедился Геннадий. Сначала снимут куртку, потом их прикончат и угонят машину.
Он, чтобы отвлечь внимание налетчика — сомнение, что это никакие не милиционеры, мелькнувшее в самом начале, перешло в уверенность, — сделал вид, что снимает куртку, и вдруг, развернувшись, схватил руку с пистолетом и крутанул ее в сторону так, что она хрустнула в локтевом суставе. Не сплоховал и Вячеслав, опередив автоматчика — мощнейший удар монтировкой по голове опрокинул его на землю.
Обезоружив бандитов и связав, Геннадий с Вячеславом затолкали их в салон и сдали пензенской милиции. Через два месяца лжегаишников Шамида Саидова («лейтенанта» по кличке Шакал) и Абузара Шарипова (автоматчика по кличке Абрек), судили. Оба оказались из крупной бандитской группировки Шамиля Дануилова. Следствие выявило на счету этой банды около сотни бандитских нападений и более десятка убитых. Но многие из них оставались еще на свободе, скрывались. Саидова и Шарипова приговорили к семи годам заключения…
Но не гуманизм судей удивил Геннадия. В «Волжанских новостях» сообщалось, что Абузар Шарипов уже на свободе, освобожден досрочно за хорошее поведение и непонятно по какой амнистии. Шамида Саидова убили в тюрьме свои же бывшие подельники…
— Какое правительство, таковы и судьи! — Геннадий в сердцах отбросил газету.
— Никак о знакомых пишут? — догадался Константин.
— Вот именно. Встречался с этими подонками.
— А мы вот с этим, — ткнул Константин в статью «Навар господина Курдюмова». И пояснил: — Генеральный директор приборостроительного завода в Петровске. Раньше завод работал только на оборонку, выпускал приборы для подводных лодок и самолетов. Теперь, поскольку оборонка на ладан дышит, заказы от ВМФ и ВВС почти не поступают, Курдюмов спелся с автовазовцами и шлепаёт для них приборы. Оплату получает готовенькими «Жигулями», которые за полцены отправляет за рубеж. А поскольку там наши рыдваны никому не нужны, их возвращают, и Курдюмов продаёт их уже как экспортные по повышенным ценам. Прибыль течет, разумеется, в карман. — Константин со злостью ударил кулаком в ладонь. — Ты бы посмотрел, какой он дворец себе отгрохал! Трёхэтажный, с мансардой и балконами. Такие и цари раньше себе не позволяли. Давно мы собираемся добраться до него. Теперь, когда и пресса не побоялась рассказать о нем, самый раз общипать ему перья…
Разговор о Курдюмове Константин затеял не зря, видимо, еще ночью они с Андреем обсудили план действий. Готовится, несомненно, новая акция. И, похоже, «спасители» хотят привлечь к этому делу спасенного Геннадия… Вырубить прямо сейчас Константина и смотать удочки? Но куда? Сдать себя в руки правосудия? Чем он докажет свою невиновность? А что судьи не будут беспристрастны, он не сомневался — не такой Геннадий человек, за которого они станут ломать копья. Даже адвокату заплатить нечем. Одно покушение на Константина потянет лет на пять, если он останется жив. Парень он здоровый и сильный, каждое утро вместе с Геннадием занимается самбо и неплохо владеет приемами восточных единоборств. Но против лома, говорят, нет приема, и если напасть внезапно да еще с гантелькой… Вряд ли он останется в живых. Но главное, что пока сдерживало Геннадия от более решительных действий, — это желание проникнуть в тайну катастрофы «Руслана». Он был почти уверен: Андрей с Константином если прямо и не причастны к диверсии, то в какой-то степени связаны с ее устроителями. Во всяком случае, что-то знают. Хотя не раз, когда Геннадий заводил разговор на эту тему, они сами возмущались и даже обещали наказать виновников, если узнают, кто это сделал…
Вернувшись из города, старший охранник, едва переступив порог, объявил:
— Собирайтесь. Через час выезжаем.
Константин не стал спрашивать куда. Промолчал и Геннадий — в его положении лучше слушать и не задавать вопросов.
Андрей пристально посмотрел на Геннадия. Сказал с намеком:
— Тебе, по-моему, очень пойдут усы. Подумай над этим.
Геннадий понял — надо изменить внешность. Совет резонный. Но одни усы мало что дадут. Придется поработать и над причёской…
Сборы были недолги: перед дорогой подкрепились привезёнными Андреем из города свежими помидорами, ветчиной и чаем с шоколадом.
— Как раньше у нас в авиации было — шоколад перед полетом, — пошутил Геннадий.
— У нас полет предстоит посложнее, — ответил Андрей. — Кстати, наденешь свою лётную форму. От того, как будешь себя вести, зависит твоя дальнейшая судьба, а может, и жизнь.
— И как я должен себя вести? — не удержался Геннадий от вопроса.
— Всё делать так, как я скажу тебе потом. В машине, когда приедем на место.
На этот раз Константин выгнал из гаража не «Жигули», а черную «Вольво», ту, на которой привезли сюда Геннадия. Андрей вынес из дома два автомата Калашникова, положил их на заднее сиденье. В багажник уложил два рюкзака, один с продовольствием, другой — с запасной одеждой.
Уже стемнело. В воздухе кружились снежинки, падая из низких косматых облаков, предвестников непогоды — пурги и похолодания. Местами дорогу уже изрядно перемело, и машина виляла из стороны в сторону.
— Прочитали газеты? — нарушил молчание Андрей.
— Прочитали, — за обоих ответил Константин. — Куда там сицилийской мафии против нашей. И никакие «Чистые руки» [ «Чистые руки» — операция, проводившаяся службой собственной безопасности МВД, по выявлению правонарушителей и предателей среди сотрудников милиции. ] не помогают.
— А что ты думаешь о Курдюмове? — обратился Андрей к Геннадию.
— Что можно думать о сволочи? Судить таких надо.
— Судить, — усмехнулся Андрей. — Судили. И что получилось? Через два-три года всех выпустили, хотя «вышку» заслуживали, и снова правят бал. Кто такой Курдюмов? Генеральный директор? На бумаге. А заводом управляет мафия под непосредственным руководством Абрека.
— Абрека? — удивился Геннадий, вспомнив процесс над налетчиками. — Шарипов его фамилия?
— Не знаю. Может, и Шарипов. Но абреками обычно называют кавказцев. — Достал сигарету, прикурил. — Завтра выясним. — Глубоко затянулся несколько раз ароматным дымом и продолжил: — «АвтоВАЗ» и другие крупные заводы мафия давно прибрала к рукам. И если ее не уничтожить, она скоро страной управлять станет. Вот для чего создана партия «Патриотов отечества». Надо уничтожать новоявленных буржуинов, как бешеных собак, а поскольку наши правоохранительные органы не в силах с ней справиться, сами сотрудничают с криминальными структурами, мы покажем, как надо бороться с ними…
Так вот куда мы едем, понял Геннадий. Значит, из него хотят сделать настоящего убийцу… Таких, как Курдюмов и Абрек, ему было не жалко. Но совершать самосуд — тоже преступление…
— И давно ваша партия существует? — спросил Геннадий. — Что-то я о ней раньше не слышал.
— А мы и не собираемся заявлять о себе во весь голос. Как премьер нас учит? «Поменьше слов, побольше дела», — усмехнулся Андрей. — Нравится тебе этот постулат?
— Не очень. Ведь это тоже насилие, беззаконие.
— Ну, насчёт закона ты лучше помолчи. Это по закону освободили из тюрьмы убийц автовазовцев, не
