— Но это не несет никакой опасности ни для Кайя, ни для Корис.
— Значит, ты уверен в этом, если дал клятву?
— Рох, — обратился к нему Вейни почти просительно. — Не пытайся сломить меня. Я все равно не смогу ответить на твои многочисленные вопросы, вопросы, вопросы… Я знаю, что ты хочешь, чтобы я оборонялся всякий раз, как только ты подступаешь ко мне со своим вопросом, и ждешь, когда у меня лопнет терпенье, чтобы получить ответ. Но я не хочу этого, Рох. Достаточно. Оставим этот разговор.
— Мне иногда кажется, что ты и сам не знаешь ответов, — неожиданно сказал Рох.
— Хватит, Рох. Если дела на Иврел пойдут не так, как им положено идти, я сам расскажу тебе все, что знаю. Но до этого момента я должен молчать. Ложись спать, Рох, ложись.
Но Рох по-прежнему сидел, обхватив себя руками и упираясь ими в колени. Наконец он покачал головой.
— Я не могу спать. Мои кости так и не прогрелись, поэтому некоторое время я просто обречен бодрствовать. А ты можешь спать, и даю слово, что не причиню тебе вреда.
— У меня есть собственное слово, — сказал Вейни, подумав при этом, что на самом деле он уже давно был готов ко сну. — Она не давала мне указаний, перекладывать свои обязанности на тебя.
— Разве она должна приказывать тебе по любому поводу, мой дорогой родственник? — Глаза Роха были очень добрыми и внимательными, и Вейни вспомнил ту ночь в Ра-Корис, когда они сидели друг против друга у камина, и Рох пригласил его вернуться, когда это будет возможно, в землю Кайя.
— Все это предусмотрено клятвой, которую я дал ей.
Но когда прошел час или больше, Вейни почувствовал, как усталость одолевает его, а сон тяжелым покрывалом давит со всех сторон. В какой-то момент он был напуган неожиданно возникшей над его головой тенью и вздрогнул, приходя в себя. Это была рука Роха, опустившаяся на его плечо.
— Брат мой, ты уже измотан вконец. Прошу тебя, разреши мне подежурить за тебя.
Это было разумно и звучало очень убедительно и здраво.
Но в его голове уже прозвучал ответ, который не задумываясь произнесла бы Моргейн в подобном случае.
— Нет, — сказал он слабым голосом. — Сейчас ее время дежурить. Отдыхай. А я немного подвигаюсь. Если же меня и дальше будет клонить в сон, то я разбужу ее. Но я не могу поступить иначе.
Он поднялся, слегка покачиваясь от того, что ноги оцепенели от долгого сидения, и подумал, что Рох, находящийся сзади, хочет помочь ему.
Но неожиданная боль пронзила его голову, и он раскинул руки, чтобы удержаться от падения, но удары последовали вновь, один за другим, и он медленно погрузился в темноту.
Он почувствовал, что связан. Это было первым ощущением, когда он пришел в себя. Он лежал вниз лицом, и все, что ему удалось, это лишь встать на колени. Он сделал это очень осторожно, опасаясь нового удара по голове. Повернувшись на одном колене, он увидел белую массу — это была Моргейн, над которой стоял Рох, держа в руках Подменыш.
— Рох! — закричал Вейни, разрывая тишину. Моргейн не реагировала на его крик, и страх смертельным холодом охватил его. Он неожиданно для самого себя вскочил на ноги, но тут же зашатался. Рох держал меч так, будто угрожал им и уже собирался выхватить клинок из ножен.
— Рох, — грубо закричал Вейни. — Рох, что ты сделал?
— С ней? — Он посмотрел вниз, стоя по-прежнему около лежащей на земле Моргейн. — Ничего. Она себя чувствует так же, как и ты. Но теперь ты не сможешь причинить мне вреда, кайя Вейни, по ее желанию. Ведь я имею право знать, что же именно приютил в своем дворце, и на этот раз ты ответишь мне. Если я буду удовлетворен ответом, я отпущу вас обоих, а если нет, то возьму все эти проклятые Небом вещи и запрячу их так далеко, что никто никогда их не найдет. А после этого оставлю вас здесь один на один с Хеймуром и волками.
— Рох, ты просто сумасшедший дурак и позволяешь себе бесчестные поступки.
— Если ты считаешь себя вполне честным, — заметил Рох, — и это же касается и ее, то у тебя есть право нарушить закон. Я могу допустить это. Но речь идет не о защите гордости. С нас достаточно одного Фая. Я не хочу, чтобы еще раз повторилось то, что произошло в долине Айрен, я не хочу, чтобы продолжались войны, когда-то развязанные кваджлинами, и войны, развязанные Хеймуром. И я убежден, что мы будем в большей безопасности, если рядом с нами будет только один Фай, а не Фай, объединившийся с нашими новыми врагами на севере. Мы, народ Кайя, именно те, кто больше всех пострадал при трагедии в Айрен. Я помогал ей на пути к Кэт Сведжур, мой дорогой родственник, но она отнеслась ко мне как к врагу, когда я попытался идти с ней на север. Мне кажется, что она хотела бы со всеми обходиться так, как обходится с тобой, если только ты с ней не заодно.
— Ты просто сумасшедший, — сказал Вейни, сделав движение вперед, когда рука предводителя Кайя попыталась выдвинуть лезвие из ножен.
— Положи его на место! — продолжал настойчиво кричать Вейни. — Не делай этого, не вынимай клинок из ножен.
Рох же только в этот момент обратил внимание на сам клинок, почти наполовину вынутый из ножен. Лишь мгновенье он смотрел на него, а потом медленно задвинул назад и положил меч на снег.
— Оружие кваджлинов и кваджлинские войны, — воскликнул он с отвращением. — Корис достаточно настрадалась от них, брат мой.
Моргейн зашевелилась, начиная приходить в себя. Когда она неожиданно открыла глаза, то обнаружила себя тоже связанной. Рох помог ей сесть, поправляя на ней плащ. Было видно, что ему с трудом удается преодолеть страх от прикосновения к ней.
Моргейн, в свою очередь, очень удивилась, бросив взгляд на Вейни. В этом взгляде скорее было выражение растерянности и замешательства, чем обвинения. Казалось, что она не была даже сильно напугана. Но взгляд этот очень больно ударил Вейни, едва ли не в самое сердце: илин не справился с работой должным образом.
— Лио, — сказал Вейни, обращаясь к ней, — этот так называемый родственник напал на меня сзади. Я не думаю, что он прислуживает дьяволу, но, определенно, он большой идиот.
— Тебе лучше помолчать, — заметил, обращаясь к нему, Рох. — Я уже слышал все это от тебя, а теперь хочу задать несколько вопросов только ей.
— Отпусти меня, — сказала Моргейн, — и я позабуду о твоем вероломстве.
Но в этот же момент раздался неожиданный посторонний звук, осторожный и тихий, почти на грани слышимости, а затем со всех сторон послышался отчетливый и нарастающий скрип снега под множеством ног.
— Рох! — закричал Вейни, чувствуя почти физическую боль от происходящего и стараясь хоть как-то добраться до того места, где на снегу все еще лежал Подменыш.
Но тут темные фигуры бросились на них. Люди, налетающие с яростью диких зверей, подступали со всех сторон. Рох исчез, будто провалился куда-то вниз, смятый, словно молотом, этой черной волной, похожей на половодье. А поток тем временем обрушился и на Вейни. Он перевернулся на спину, отбиваясь ногами, чувствуя, как веревки врезаются ему в лодыжки и отнимают последние надежды на продолжение борьбы. Тогда они оставили его в покое, наблюдая со смехом, как он пытается встать на колени. В конце концов это удалось ему только с третьей попытки.
Но эти люди пришли не из Хеймура и не из Кайя.
Это были бандиты из Лифа. Вейни узнал некоторых из них, которые были в том самом зале.
Мгновение стояла тишина. Постепенно он сбросил часть веревок, опутавших его, и мог свободнее наблюдать за неожиданно свалившимися на них захватчиками.
Сейчас они были заняты Рохом, стараясь привести его в чувство. Моргейн, связанная, как и Вейни, пока оставалась предоставленной самой себе и, прижимаясь спиной к скале, смотрела на них подобно загнанному в угол волку.
Один из бандитов держал в руках Подменыш, осторожно выдвигая лезвие их ножен. Моргейн с интересом наблюдала за ним, хотя про себя очень надеялась на его невежество.
Но вот на вершине холма появились всадники. Клинок мгновенно вернулся в ножны, но меч по- прежнему оставался в преступных руках. Бандиты стояли и ждали, когда всадники приблизятся к поляне.
