Завернувшись в одеяло, моя Сарра подошла к окну и рассмеялась, увидев очередь.
– Время апостольского приема? Как они узнали, где мы?
– Могу позвонить Сашке и спросить. Вряд ли у Еноха столько друзей в Москве.
Я набрал Сашкин мобильный.
– Але! – По голосу было ясно, что Сашка не очень рад слышать меня.
– Санек, что за дела?
– Ты о чем?
– О толпе страждущих под окнами твоей квартиры.
– Володь, ну понимаешь, такое дело... Я только одному важному человеку вчера сказал, что видел тебя и что ты здорово похудел, ну он и пристал... А
– А ты не мог вначале позвонить мне?
– Я пытался, но ты не подходил к телефону. Я даже думать не хочу о том, чем вы с Эльгой занимались...
– Не волнуйся, квартиру не разнесли. Но внизу твой приятель не один, их целая банда.
– Ой, этого я не знаю... Наверное, он растрепал... Кроме него я только приятелю брякнул, что ты теперь Никола-чудотворец. Я же теперь как указку проглотил, гвардеец, впервые за двадцать лет прямой, высокий и спина не болит! А все с одной фразы...
– Понятно, что меня ждет, – апостол Соловьев начинает прием страждущих.
– Володь, ты их в квартиру не пускай, а то заорут...
– Могут! Будет тебе урок!
– Не серчай!
Эльга поставила чай и успела отыскать в Сашкином холодильнике подобие еды.
– Яичницу будешь?
– Нет, обойдусь по-ленински, кипяточком... Впрочем, в последнее время в лучших домах Москвы принято полоскать в горячей воде пакетики туалетной бумаги и считать такой напиток чаем...
– Не дождешься, я заварила свежий рассыпной.
Молодец! Итак, на повестке дня вопрос, что будем делать со страждущими, где и как вести прием. О деньгах не говорю. У нас, у святых, принято все делать бесплатно и принимать благодарность подножным кормом.
Звонок в дверь.
Я не без достоинства, думая, какие слова сказать первому посетителю, ведь они останутся в легенде, подошел к кучке одежды, выудил брюки и рубашку.
Посетитель вел себя терпеливо и больше не трезвонил.
Придав себе подобающий вид, все еще думая над историческими словами, я открыл дверь. И увидел невысокого человечка в теплой куртке и кепке с логотипом «Майкрософта». Шмыгнув носом, он протянул желтый пакет.
– Владимир Рудольфович, извините за беспокойство, вам просили срочно передать из центрального офиса. Простите за вторжение, но вы к телефону не подходили.
– А как вы узнали, где я? – В голове зазвучал довольный смешок братца Билла.
– Адрес был на имейле от Билла Гейтса.
– Спасибо. Я вам что-нибудь должен?
– Ой, что вы, нет, конечно! Если можно, автограф. Я вас каждое утро по радио слушал, а теперь вас почему-то нет. Вы в отпуске?
– Скорее в командировке. На чем писать? Парень достал ручку и блокнот – конечно, все причиндалы были в летающих окнах.
– Как тебя зовут?
– Автандил.
– Грузин?
– Грек, из Абхазии, давно в Москве, лет двадцать... Не помню, когда дома был. Да и где теперь дом? Во время войны растащили...
Мне захотелось сделать для парня что-нибудь хорошее, просто так – в его словах сквозило настоящее чувство.
– У тебя есть заветное желание?
– У меня есть боль. У дочки с рождения полиомиелит. Но здесь только чудо поможет...
Я закрыл глаза и представил, себе их маленькую съемную квартиру, статную, повыше ростом, чем Автандил, грузинку и маленькую девочку, скрюченную недугом. Я поднял руки вверх, хотя этого и не требовалось, достаточно подумать о ней и захотеть помочь.
Девочка улыбнулась и от непривычности мышечных ощущений неловко опустилась на пол. Мать не
