совершенстве знает! А вы? Его же можно запросто на задания посылать комар носа не подточит, хоть проводником использовать. Да мало ли что можно придумать! Какая разница если это пойдет нам на пользу? Цель оправдывает средства. Вам бы только расстреливать сразу! Наш доктор и так его после ранения еле выходил.
- А если он снова к немцам сбежит? – сказал майор
- Я его хорошо изучил, - сказал Савинов, - не похож он на идиота, он теперь своих, как черт ладана боится. В любом случае немцы ему не поверят, посчитают, что его специально подкинули, а все что он скажет дезинформация. Ему прямая дорога в гестапо и расстрел.
Минут через сорок машина вернулась обратно.
- Вставайте, сказал Апраксин. - Считайте, что вам повезло. Пойдете вот с этим капитаном, - указал на замполита.
Я не сдвинулся с места, продолжая сидеть как каменный, впав в состояние ступора.
- Вам что не ясно? Вы можете идти, вам сохраняют жизнь,- повторил майор.
Наконец я очнулся. Со мной вдруг случилась истерика, произошел нервный срыв. Ни с того ни сиво я вдруг начал рыдать как мальчишка, глотая горькие слезы. Меня подняли, попытались увести.
- Пустите меня! Отстаньте! Почему? - закричал я.- Надоело! Все надоело! Почему вы меня сразу не расстреляли? Жить не хочу! Умереть не даете, сволочи! Гады! А-а-а!
Меня привели на место, где до этого содержали.
- Отдохните, возьмите себя в руки, успокойтесь, я скоро зайду, - сказал политрук. - Вы меня поняли?
Дверь закрылась, я лег на подстилку и плакал, плакал, плакал…пока не заснул, давая волю слезам.
После пришла Катюша, обратилась к охраннику.
- Мне сказали, что его привели обратно.
- Привели.
- Пусти меня ненадолго. Он наверняка ничего ни ел, я только покормлю его.
- Не положено.
- Мне сказали отнести ему еду.
- Хорошо, проходи.
Дверь открылась, я увидел девушку. Но в тот момент мне было безразлично, я лежал, уставившись в одну точку, даже не обращая на нее внимание.
- Ганс, - окликнула Катя, тронула за плечо. – Ганс очнись! – она стала меня тормошить. - Очнись же! Господи! Что с тобой сделали?
Я поднял на нее глаза, и снова нахлынули слезы.
- Что ты, успокойся, - сказала она. – Не надо.
- Катя, прости...
Охранник наблюдал за нашей сценой.
- За что? – спросила Катя. – Ты же мне ничего не сделал.
- Прости, за все прости. Ты, наверное, тоже меня ненавидишь, я же для тебя враг.
- Враг? Какой ты враг? Ты же меня не обидишь, правда?
- Я бы не смог. Катя, я не смогу тебя обидеть. Ты мне веришь?
- Верю, верю. Я тебе поесть принесла. Будешь?
- Нет, не хочу.
- Тебе надо поесть. Слышишь?
- Я не буду.
- Подожди, я сейчас еще приду, - она вышла, предупредив солдата.
Через несколько минут снова вернулась, принесла разведенного спирта.
- Пей.
- Я не хочу.
- Пей, легче же будет. Пей, говорю! Доктор сказал, что это нужно тебе сейчас, - она влила мне стопку чуть не силой, заставив выпить. Подала кусочек хлеба. - Поспи немного, тебе это необходимо. Я снова закрыл глаза. На этот раз, проспал наверное до вечера.
Вечером пришел замполит.
- Извини, конечно, что так получилось. Я не мог все проконтролировать, некоторые вещи от меня не зависят. Это я вас спас, сделал для вас все возможное.
- Зачем? Лучше бы меня расстреляли.
- Зачем же так?
- Не надо было меня выручать. Что за барские замашки? То казнят, то опять милуют. Я устал! Я больше так не могу, понимаете? Зачем меня мучить? Я все вам рассказал, согласился сотрудничать с вами, что еще нужно? Я же вам поверил, а вы? Я думал, что хуже, чем в гестапо уже не будет. Всю жизнь сломали, обломали как ветку!
- Я все понимаю. Когда вы мне все рассказали, я вам тоже поверил, иначе не стал бы вас выручать. Если бы вы знали, чего мне это стоило! Думаете, все было так просто?
- Давно бы в плен сдался, сам бы пришел, я же боялся. Выходит не зря? Вот идиот. Дурак! Так мне и надо, - сказал я с досадой.
Глава 45
Утром за мной пришли.
- Краузе? – спросил ст. сержант. – Пойдешь со мной.
- Зачем?
- Руки за спину.
Я подчинился. Что еще придумали на этот раз? Меня посадили в машину и привезли в штаб дивизии. В штабе собрались офицеры.
- Товарищ комдив, пленный по вашему приказанию доставлен, - доложил солдат.
- Вольно, - ответил комдив. - Идите.
- Садитесь, - предложил мой дядя, майор Апраксин, который вчера меня чуть было не расстрелял.
Незнакомый мне полковник, оглядел меня с ног до головы, осмотрев очень внимательно.
- Вы догадываетесь, зачем вас сюда пригласили?
- Пока не очень. А зачем?
- Проводить будем с вами политинформацию.
- То есть?
- У нас есть к вам предложение. Дело в том, что вами заинтересовались в советской разведке.
Его речь меня удивила.
- Это правда, что у вас русские корни? - спросил полковник НКВД.
- Да, это правда. Моя бабушка русская.
- Интересно? – сказал он. - Значит, получается, что вы наполовину немец, наполовину русский и поляк? Смесь какая-то получается прямо гремучая! Даже взрывоопасная. Немецкую овчарку с русской борзой скрестили! Вы знаете, что даже наш маршал, командующий центральным фронтом Рокоссовский, тоже поляк? Данная армия находится под его командованием.
- Я слышал об этом.
- Ну что ж, я думаю, вы не глупый молодой человек, образованный. Сколькими языками вы
