Только будь всегда простою, Будь обрызгана росою, Как сплетеньем жемчугов, Будь же, будь всегда простою, Как слова моих стихов! 11 апреля 1913 Евлах. Вагон
«В моём бессилии люби меня…»
В моем бессилии люби меня. Один нам путь, и жизнь одна и та же. Мое безумство манны райской слаще. Отвергнут я, но ты люби меня. Мой рдяный путь в метании огня, Архангелом зажженного на страже. В моем горении люби меня, — Нам путь один, нам жизнь одна и та же. 26 мая 1913 Тойла
«Ты только для меня. Таинственно отмечен…»
Ты только для меня. Таинственно отмечен Блистающий наш путь, и ярок наш удел. Кто скажет, что венец поэта потускнел? В веках тебе удел торжественный намечен, — Здесь верный наш союз несокрушимо вечен. Он выше суетных, земных, всегдашних дел. Ты только для меня. Торжественно намечен В веках наш яркий путь, и светел наш удал. 12 июня 1913 г. Тойла.
«Сила песни звонкой сотрясает тело птички…»
Сила песни звонкой сотрясает тело птички, Всё, от шейки вздутой и до кончика хвоста. В выраженьи страсти птичка радостно проста. Сила звонкой песни сотрясает тело птички, Потому что песня — чарованье переклички, В трепетаньи звуков воплощенная мечта. Сила нежной страсти сотрясает тело птички, Всё, от вздутой шеи и до кончика хвоста. 14 июня 1913 г. Тойла — Иеве. Дорога.
«Птичка — только канарейка, домик — только клетка…»
Птичка — только канарейка, домик — только клетка, Но учиться людям надо так любить и петь, В трепетаньи вольной песни так всегда гореть. Птичка — крошка канарейка, бедный домик — клетка Роковой предел стремлений — только чья-то сетка, Но любви, любви безмерной что капкан и сеть! Божья птичка — канарейка, птичий домик — клетка, Здесь учиться людям надо, как любить и петь. 14 июня 1913 г. Тойла — Иеве. Дорога.
Рая не знаем, сгорая. Радость — не наша игра. Радужны дол и гора, Рая ж не знаем, сгорая. Раяли птицы, играя, — Разве не птичья пора! Рая не знаем, сгорая. Радость — не наша игра. 13 июля 1913. Иeвe — Тойла. Дорога.
