Белели гребни волн, и радостным приветом Гудел их шумный хор в веселии морском. Легко рассыпанным береговым песком Еще мы раз прошли, обрадованы светом, Вдыхая соль волны в дыхании морском, Любуясь этих мхов забавно рыжим цветом. 7 окт. 1913 г. Вагон. Вильна — Минск.
Увидеть города и веси, Полей простор и неба блеск, Услышать волн могучий плеск, Заметить, как несходны веси, Как разны тени в каждом лесе, Как непохожи конь и меск, — Какая радость — эти веси, Весь этот говор, шум и блеск! 7 окт. 1913 г. Вагон. Вильна — Минск.
Снег на увядшей траве Ярко сверкающей тканью Пел похвалы мирозданью, Белый на рыжей траве. Стих за стихом в голове, Не покоряясь сознанью, Встали — на мертвой траве Ярко живущею тканью. 2 декабря 1918 Попельня — Бровки Вагон
«Дачный домик заколочен…»
Дачный домик заколочен, Тропки снегом поросли, Все отчетливо вдали. Жаль, что домик заколочен, — Лед на тихой речке прочен, Покататься бы могли, Да уж домик заколочен, Тропки снегом поросли. 2 дек. 1913 г. Вагон. Бровки — Чернорудка.
«Ржавый дым мешает видеть…»
Ржавый дым мешает видеть Поле, белое от снега, Черный лес и серость неба. Ржавый дым мешает видеть, Что там — радость или гибель, Пламя счастья или гнева. Ржавый дым мешает видеть Небо, лес и свежесть снега. 2 декабря 1918 Казатин — Глуховцы
Всё зеленее и светлее, Всё ближе счастье и тепло. К чему же ненависть и зло! Всё зеленее и светлее, И откровенней, и нежнее Через вагонное стекло,
