индейцы племени яки и прочие приверженцы прикладной эзотерики, что если, падая во сне, ты долетишь до конца, так ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО долетишь до КОНЦА? Да так, что не один травматолог уже не поможет?
Так что где-то там, в глубине своего научно-исследовательского сна, я решила не просыпаться. Не просыпаться до тех пор, пока хаос мистики не будет разоблачён, обнажив стоящую за всем этим истину – очень чешется колено…
И вот, когда бездна уже совсем готова была обнаружить дно, откуда-то сверху протрубили ангелы Господни. Очень звонко. Я бы даже сказала – ургентно…
Тут я должна пояснить неискушённому читателю, что это такое – ургентный звонок. Как и любой звонок, он начинается с кнопки, которую кто-то жмёт, приводя в движение электроны. После чего они начинают направленно двигаться преимущественно на север и поэтому громко ругаются и звенят по дороге. Может, и как-то иначе – я в физике не сильна. А давят на кнопку ургентного звонка, если привезли что-то очень тяжёлое. Не два ящика водки ко Дню космонавтики, а в смысле состояния. Шок, например. Кровотечение. Отслойка. Неотложное состояние то есть. Требующее немедленного вмешательства. Когда звенит этот самый звонок – врач должен хватать что надо и бежать быстрее в сторону пациента, иначе тот из неотложного состояния отчалит в состояние временно отложенное, где не предъявляют никаких жалоб, где нет ножевых и пулевых ранений, где не умирают от тромбоэмболии лёгочной артерии и геморрагического шока. Где всем хорошо, потому что два раза за одно и то же не судят. Так что врач, заслышав такой звонок, должен срочно прибыть в чём есть и не допустить этого самого «хорошо». Потому что нет в медицине состояния «хорошо» или «плохо». Есть состояние удовлетворительное, средней тяжести, тяжёлое и крайне тяжёлое. И вот врач прибегает на звон и делает из крайне тяжёлого состояния состояние тяжёлое или средней тяжести. А потом – удовлетворительное. И этим, собственно, удовлетворяется. «Хорошо» пусть каждый потом сам себе делает. Если врачи будут всем делать хорошо, то уже не врачи они никакие, а… А если он не прибежит вовремя, то врачу его гражданская совесть, начмед, главврач, гор– и облздрав и всякие прочие летальные комиссии и юридические лица сделают состояние, несовместимое с жизнью. То есть «хорошо»…
Простите, я, кажется, увлеклась размышлениями вместо объяснений.
Короче, ургентный звонок – это такая тревожная кнопка на пульте охраны. Забыли вы, например, код отключения своей сигнализации – к вам через десять минут приедут «маски-шоу» с автоматами. И вы им будете показывать паспорт с пропиской. Если, конечно, они не новички в своём нелёгком деле и разберутся, что к чему. А если не разберутся, то вы можете оказаться прописанными в тяжёлое состояние. Не забывайте коды.
Вот и врачи бегут по ургентному звонку, но ещё быстрее и без автоматов. Бегут и не знают, что именно их там ждёт. Но всегда знают, что ничего хорошего.
Я вскочила – и побежала. Хотела было написать «в чём мать родила», но это была бы неправда. Потому что мать меня родила в околоплодном пузыре, а на дежурстве все доктора спят в пижамах. Видали сериал «Скорая помощь»? Вот в таких и спят.
А я той ночью в пижаме не только сплю, но ещё и лечу, как реактивный истребитель, и тут – трубят на самом интересном месте, должном разрешить извечный архиважнейший для человечества вопрос: «Что будет, если ты таки приземлишься во сне?» Я пикирую и… вскакиваю с кровати и несусь в приём. И туда же топочут санитарки, и, слышу, уже служебный лифт спускается, потому что анестезиологи спят на пятом. Ожил «родимый аквариум». Рыбы заметались, сбились в косяк и стаей – в приёмное.
Прибегаем, а там… Стоит испуганный интерн – без году неделя в роддоме. Он хотел на улицу пойти покурить. Кругом темно. Он выключатель нащупал и включил. Ну, чтобы, значит, никого не беспокоить.
Сука!
Нет. Мы его не били. Мы его послали за сигаретами. Всё одно уже не уснуть. Санитарки вёдрами начали греметь. Дамы из послеродового по своим делам – тапками шуршать.
А вообще-то слава богу, что это интерн в ту ночь просто случайно нажал ургентный звонок. Чего ругаться-то? Главное, что никого не привезли в крайне тяжёлом и тяжёлом. Главное, что кому-то, значит, всё ещё удовлетворительно. Или около того.
Жаль, правда, что я так и не узнала, что же будет, если во сне до конца упасть. И почему именно в этот момент интерну приспичило покурить? Самое смешное – он некурящий. Про «покурить» – он так, со страху нам сказал, потому что про «покурить» в роддоме поймут, а вот про «воздухом подышать», когда все спят, – могут и навешать. А вдруг?.. Да нет – обычный интерн. Я его потом сто раз видела в операционном предбаннике – нет у него никаких крыльев. Хотя Бог большой шутник – у него порой такие странные ангелы. Совсем без крыльев. Хоть и некурящие.
Ургентный звонок-2
Давным-давно, когда за насмешку над фасоном труселей пациентки можно было получить повестку в суд, я работала тем, кто за насмешку над фасоном труселей пациентки мог получить повестку в суд. А именно – акушером-гинекологом. В одной из, как вы помните, много-многопрофильных больниц нашего (а быть может, вашего) города. Поэтому пациентки носили очень смешные труселя, как специально прям! Я же, вся такая окутанная ореолом этики и увенчанная нимбом деонтологии, эти самые труселя этих самых пациенток обсмеять ну никак не могла, потому что я вам не тот английский актёр из «Бриджит Джонс», а рашн-до?кта, облико-морале, двадцать центов в неделю за дежурства плюс к ставке старшего ординатора, ферштейн?!
Но история моя не об этом, а о пьянстве на рабочем месте, сексе на рабочем месте и взяточничестве прямо на рабочем месте. Это очень актуальная ныне тема, так что читайте и возмущайтесь!
Закрыли, значит, наш родильный дом, входивший в состав и так далее, на очередную помывку. Помывка родильного дома – это такое мероприятие, что в короткой насмешке над пациентами не опишешь, потому о ней вы узнаете из издевательского романа «Девять месяцев».
А пока вы узнаете, что «закрыли» – это значит, – уже никого не принимали, хотя по палатам ещё лежали пациентки как в смешных труселях, так и вовсе без оных. Что было тоже, в общем-то, не грустно. Потому что все они были в удовлетворительном состоянии. Пациентка удовлетворена – и доктору весело.
И был у нас в родильном доме анестезиолог. Тот вообще невыносимо страдал, когда хоть кто-то был неудовлетворён. А неудовлетворённую женщину – так прямо видеть не мог! Сразу плакал. И судьбинушку каждой дамы, попадавшейся ему на жизненном пути, старался в меру отведённых ему способностей облегчить удовлетворением тех или иных потребностей. Кому – наркоз, всем – слово ласковое и по щёчке потрепать, а некоторых – так и по-мужски. Из персонала, конечно же.
А как раз за месяц до той пресловутой помывки устроилась к нам в отделение санитарка. Да не баба Маша какая-то, а прям принцесса записная. В академию медицинскую не поступила и провалилась прямо к нам. Где ей вместо учебников сразу ведро со шваброй в маникюр выдали. С приказом от старшей акушерки – остричь по самые локти.
В общем, сидела девица в подсобке с ветошью, ногти гелевые отстригала ножницами для разрезания промежности и плакала горько. А тут анестезиолог мимо проходил. Всхлипы услышал, ногти помог напильником стесать, и сильно она ему понравилась. И даже он ей. Но мир не без злых людей – ей, конечно, тут же сообщили, что он всех любит, а не только её, а ещё у него жена и любовница. И дети. Двое от жены и один от любовницы. Всё, как у людей. И ей там места уже ну никак!
Но она же – молодая, глупая, хоть и красивая. А молодые, глупые и красивые, они думают, что уж они- то мужика – ого-го какой железной хваткой могут за яйца (такое даже старые, умные и некрасивые думают – так вообще все бабы думают). И решила наша санитарка, что уж она-то его – да! Ни поцелуя без любви, а только с загсом. И стала его динамить.
Все посмеялись. Включая анестезиолога. Его динамить – всё равно что в ливень грибы в лесу поливать из чашки.
Хотя для него, как тут должны были понять все кобели, добиться любви от этой санитарки стало делом профессиональной кобелиной чести. Половой, разумеется, любви.
Он и так, и эдак – и хи-хи, и ха-ха, и даже цветы однажды подарил (как раз чей-то муж в ОРИТ[7] принёс, а на соседней функциональной кровати аллергия на цветы
