диссертация молодого человека, поданная к защите на соискание учёной степени кандидата медицинских наук, была признана достойной к присвоению докторской степени. Единогласно, разумеется.
Большинство многочисленных «блатных» аспирантов, получившие желанную учёную степень кандидата медицинских наук, уходили кто куда – кто в практическое здравоохранение, кто в частные кабинеты и страховую медицину, а кто и вовсе куда занесёт. Ставки он не сократил, просто теперь чаще всего на одну боевую единицу и приходилась положенная ей ставка, а не как раньше – по четверти на ассистента. Слишком престарелых, вроде Любови Захаровны, Шеф распорядился отправить на давно заслуженный отдых. Это распоряжение, впрочем, не коснулось Игоря Израилевича – его Шеф забрал в академическую клинику. Это вызвало небольшой переполох в отделе кадров, который до Шефа так и не дошёл даже в виде отголосков. Старик стал уже чем-то вроде талисмана и в свежей академической, достаточно молодой среде получил кличку – легко догадаться – Агасфер. Чем был несказанно доволен.
Сам же Шеф, создав первую в стране подобную клинику, казалось, утратил к ней всяческий интерес. Там полновластно царила Елена Геннадьевна, и, надо сказать, отлично справлялась. Она железной рукой наладила лечебную работу и в науке слишком уж откровенную профанацию свела на нет. Благо клиника была затарена под завязку современным оборудованием и, значит, появились новые рутинные темы в рамках выбранного направления – «Здоровье нации». Есть где развернуться. Что ни предложи, всё вписывается. С педагогической частью проблем не возникало – собственно, в конце концов, академическая клиника в первую очередь создавалась именно для обучения студентов и интернов. Это была их самая что ни на есть настоящая Alma Mater, где их уже никто особо не шпынял ни за что (только по делу) – ни администрация, ни больные, – именно они, учащиеся, будущие врачи, и были здесь полноправными хозяевами. Триединство медицины – Наука, Практика, Учение – начинало мало-помалу вспоминать, каково оно – быть целым в воссоединённой ипостаси. Мёртвая вода пролилась, дело было за живой. И Елена Геннадьевна старалась изо всех сил. А сил ей было не занимать. Она практически жила в клинике. Хотя, как и прежде, всегда была рядом с Шефом на всех более-менее значимых мероприятиях. Иногда – очень редко – они на пару дней куда-нибудь улетали вдвоём.
Конечно, всё было не так радужно, как может показаться, будучи изложенным в кратком резюме, но люди, собранные в академической клинике, любили свою работу. А всё остальное – их личные тараканы. Кто, когда, с кем и где. Разве важно, кто где родился, как вырос, где и с кем спит, если в данном конкретном случае – сегодня и сейчас – он держит в руках скальпель. Или вынимает из центрифуги пробирки. Или расшифровывает кардиотокограмму плода. Хорошо делает своё дело.
Интересны только придуманные персонажи.
Ну, или реальные, вроде Нестора Максимовича Максимовича-Амбодика. Но уже только после смерти.
На настоящих же кафедрах А&Г работали, работают и будут работать живые люди.
И не надо им мешать чрезмерной заинтересованностью и прижизненным разбором полётов. Они, не ровён час, рассудком тронутся от праздного любопытства, лишних вопросов и вторжения в их личную жизнь. А врач и учёный, сошедшие с ума, очень опасны для мира. Как для его верха, так и для его низа.
А конца у мира нет.
Авторское обобщение результатов
Мефистофель
Я верен скромной правде. Только спесь
Людская ваша с самомненьем смелым
Себя считает вместо части целым.
Я – части часть, которая была
Когда-то всем и свет произвела.
Алексей Николаевич Безымянный. Беспринципный аморальный субъект, в детстве не испытавший никакого горя из-за самоубийства матери, в зрелом возрасте не особо расстроившийся в связи со смертью сына. Всегда использующий своё обаяние, женщин, связи для карьерного роста и служебное положение – для личного обогащения. Создавший ряд медицинских структур, которые эффективно работали (и работают) и подарили (и дарят) здоровье и радость материнства многим и многим женщинам. Ректор медицинской академии, создавший единственную пока в России академическую клинику. В настоящее время успешно работает над реализацией новых проектов. Всерьёз увлёкся масонством и политикой. Похудел и стал куда как более серьёзен и академичен. Внешне.
Елена Геннадьевна Кручинина. Директор академической клиники. Самый молодой член-корреспондент РАМН. Любовница Алексея Николаевича Безымянного, так и не сочетавшаяся с ним узами законного брака. Не замужем и, видимо, никогда уже и не выйдет. Бездетная. И, судя по всему, никогда уже и не родит. Хитрая, ироничная, пробивная, циничная. Цель для неё оправдывает средства. Один из лучших специалистов по эндоскопической хирургии органов малого таза. Помогла сотням женщин излечиться от бесплодия. Растолстела так, что нитка жемчуга, прежде элегантно свешивающаяся в декольте, навита на мощную выю. Что не мешает ей выглядеть абсолютно безмятежно, быть, как и прежде, аристократически красивой и излучать в пространство женское счастье. На всех приёмах, банкетах, конгрессах, пленумах, конференциях, протокольных молебнах и светских мероприятиях всегда по правую руку от Шефа.
Этот и Эта были (и есть) для мира и людей кем угодно, но друг для друга они были (и остаются) своими. И… nec deus intersit.[32]
Наталья Степановна Ниязова. Не получила в жизни того, чего хотела, из-за чрезмерной для обычного человека гордыни. Особого вреда никому, кроме себя, не принесла. Паре-тройке женщин с сахарным диабетом помогла доносить беременность. Собственную дочь не научила предохраняться от нежелательной беременности и инфекций, передающихся половым путём. Профессор. Сникла. Быстро и сильно постарела. Страдает. Большой и красивый кабинет пришлось сменить на неприметную комнату, потому что в большом и красивом кабинете в иные дни на данной конкретной клинической базе консультирует профессор Кручинина. После отъездов профессора Кручининой с профессором Ниязовой случаются истерики, но на них уже никто не обращает внимания. Почему она не увольняется – совершенно непонятно. Зарплата её невелика – всего лишь на четверть ставки, лечебной работы нет, в академическую клинику вход заказан. Там собралась команда реальных профессионалов, а не просто балаболок от науки.
Александр Юрьевич Болтунов. Проректор медицинской академии по внешнеэкономическим связям. Женился во второй раз. Опять чем-то томим. В основном – разного рода внезапно обрушившимися на него болячками. И мечтой по красивой женщине. По ещё более красивой, потому что и текущая жена вполне себе ничего. Из категории «б». Но он стремится к абсолюту, что с его внешностью – сложная задача. Но он любит решать сложные задачи. Родители всё ещё живы. И всё ещё выращивают огурцы. Кажется, они будут живы ровно до тех пор, пока будут заняты своим тепличным хозяйством.
Александр Алексеевич Былинский. Одинокий академик на одинокой пенсии. Любит поговорить. Здоровье ни к чёрту. Курит. Ворчит. Поучает изредка обращающихся к нему за советом или за помощью бывших учеников. Но ни в совете, ни в помощи никому ещё не отказал.
Olga Andreeva. Гражданка Соединённых Штатов Америки. Замужем. Счастлива в браке. Есть ребёнок. Врач акушер-гинеколог. Основная специализация – эндоскопическая хирургия в лечении бесплодия.
Игорь Израилевич. Оказалось, что ему девяносто три года. Молоденькая инспектор отдела кадров медицинской академии была так поражена этой цифрой, что целый день не могла работать. А на следующее утро сообщила об этом факте начальнику. Начальник пошёл в приёмную ректора и показал личное дело старца секретарю.
– Лилия Владимировна, я почитал его личное дело. Его автобиография – это что-то. – Он показал секретарше пожелтевшие листы бумаги, заполненные от руки чернильной ручкой. Таких бумаг в персональных кондуитах почти уже не было. Изредка встречались напечатанные на машинке, но всё чаще –
